Андрей Воронин - Без единого выстрела

- Это точно, - сказал Канаш. - А урожай у тебя, я вижу, ничего, мировой.

- Год урожайный, - сказал Чапай. - Да и теща старается. Она у меня как трактор. Как встанет с утра пораньше кормой к небу, так до вечера и не разгибается. И вроде бы даже кайф от этого ловит.

- Ладно, - перебил его Канаш, которого сельскохозяйственная тематика в данный момент волновала в последнюю очередь. - Веди, что ли.

Чапай проводил его в дом, услужливо открывая перед ним двери, забежал вперед и откинул крышку устроенного по старинке погреба. Канаш осторожно спустился вниз по крутой приставной лесенке и очутился в неожиданно просторном помещении с кирпичными стенами и сыроватым земляным полом. По стенам тянулись казавшиеся бесконечными стеллажи, густо заставленные банками - как пустыми, так и заполненными всевозможными соленьями, вареньями и маринадами урожая прошлого года. С потолка на грязном витом шнуре свисала мутная лампочка, а прямо под лампочкой стоял деревянный стул, к которому был с помощью бельевой веревки прочно прибинтован какой-то совершенно незнакомый Канашу субъект лет двадцати пяти, длинноволосый, небритый и явно нуждавшийся в том, чтобы его как следует помыли. Напарник Чапая по кличке Клюв сидел на ларе для картошки, бдительно следя за тем, чтобы пленник не дал деру.

- Это что за обезьяна? - спросил Канаш, указывая на пленника. - Опять ты, Чапай, за старое взялся? Сколько раз тебе говорить: кончай самодеятельность! Засыплешься когда-нибудь на своих делишках! Из-за тебя у нас неприятности будут. Ладно, где у тебя мой человек?

- К-как это? - переспросил Чапай. Он казался растерянным и явно не понимал, чего от него хотят. Более сообразительный Клюв медленно встал с ларя и задумчиво ухватил себя всей горстью за огромный нос, благодаря которому и получил свое прозвище. - Как это - где? Да вот же! Какая самодеятельность, Валерьяныч, о чем вы?! Вот же он, он же ваш, а никакой не мой! Вы же сами велели...

- Так, - сказал Канаш, начиная понимать, что его опять обвели вокруг пальца. - Та-а-ак... Я велел, да? Это я, по-твоему, велел привести сюда этого шимпанзе? Этого гамадрила? А ну, повтори, что я вам велел!

- С-следить за стоянкой, - заикаясь от волнения, сказал Чапай. - За к-красной "х-хондой". Сами ее показали, прямо пальцем, помните? Велели, когда придет хозяин, брать его за жабры и в-везти сюда. Вот мы и привезли.

- Хозяин, - повторил Канаш. - Хозяин красной "хонды", а не этот орангутанг!

- Так он же и есть хозяин! - взмолился Чапай. - За стоянку заплатил, ключ от тачки у него... Он же уехать на ней собирался. Что же нам, документы у него спрашивать? Вы бы нам хоть фотографию дали!

- Я дал вам его описание, - сквозь зубы процедил Канаш, разглядывая пленника, который с испугом переводил вытаращенные глаза с него на Чапая и обратно.

- Описание! - мало-помалу приходя в себя, воскликнул Чапай. - Так он же под него подходит, под ваше описание! И возраст, и рост, и машина... А что небритый, так лично у меня за сутки такая щетина вырастает, что два раза в день бриться приходится.

Пленник, который, видимо, раньше всех разобрался в ситуации, вдруг принялся мотать головой и громко мычать сквозь грязную тряпку, которой был заткнут его рот. Канаш протянул руку, выдернул изо рта пленника импровизированный кляп и брезгливо вытер пальцы о штанину.

- Ты кто такой? - грозно спросил он, испытывая сильное желание сопроводить вопрос увесистой затрещиной. - Зачем полез в чужую машину? Где ты взял ключ, недоносок?

Пленник попытался ответить, закашлялся, всхлипнув, втянул в себя воздух, некоторое время отплевывался от пыли и застрявших во рту ниток и лишь после этого смог заговорить.

- Ей-бо, начальник, я тут ни при чем, - прохрипел он, глядя на Канаша слезящимися собачьими глазами. От него разило перегаром и застарелым потом с такой силой, что Валентин Валерьянович не выдержал и отступил на шаг. Подставили меня, мамой клянусь, подставили! Сто баксов обещали, а я человек небогатый, для меня и сотка - деньги... Ключ дали. Подгони, говорят, тачку, а мы тебе за это сотню отстегнем. Я сразу почуял, что тут что-то не так...

- Зачем же в машину полез, раз такой чуткий? - без особого интереса спросил Канаш, которому уже было ясно все, кроме одного: что теперь делать с этим недоумком.

Длинноволосый замялся. Чапай, в котором так и бурлила энергия, подскочил к нему со спины и сделал то, о чем минуту назад мечтал сам Валентин Валерьянович: с размаха съездил пленнику по шее, так что тот едва не свалился на пол вместе со стулом.