Андрей Воронин - Без единого выстрела

Когда Сорокин дочитал до конца, Илларион изумленно покрутил головой, шибко поскреб в затылке и коротко хохотнул.

- Ну, парень, - сказал он, - ну, молодец! Люблю людей с фантазией.

- Не знаю, - откликнулся Сорокин. - По-моему, он просто дурак. Неизвестно, чего он хотел, проталкивая этот материален в газету, зато знаю, чего добился.

- И чего он, по-твоему, добился? - поинтересовался Мещеряков.

- Теперь ясно, кто был его приятель, вместе с которым он напал на Аверкина. Если они теперь работают вдвоем, Рогозину не позавидуешь. Если бы я мог, я сгреб бы эту банду и посадил в каталажку...

- Но ты, естественно, не можешь, - подхватил Илларион. - Чека и Баландина ты не можешь найти, а Рогозина и Канаша не можешь посадить, потому что у тебя нет доказательств, а у них деньги и связи. Обычная история. Хочешь совет? Пойди и застрели их к чертовой матери.

- Спасибо, - скривился Сорокин. - А дальше?

- А дальше придешь к Андрею, - Илларион кивнул в сторону Мещерякова, и он по знакомству вынесет тебе со склада какой-нибудь пулемет покрупнее калибром. Обвяжешься лентами, обвешаешься гранатами и пойдешь вершить правосудие. Бомжи и вообще всякие люмпены объявят тебя вождем и будут ходить за тобой с авоськами, подбирая разные материальные блага, которые будут выпадать из тех, кого ты пристрелишь. Лафа! Какая-нибудь экзальтированная учительница с левыми взглядами пошьет для твоей армии знамя из простыни, а Зураб Церетели поставит тебе памятник на Красной площади.

- Да, - сказал Сорокин, задумчиво складывая газету и заглаживая ногтями сгибы, - это заманчиво. Не смейся, не смейся. Знаешь, как хочется иногда поступить именно так!

- Знаю, - сказал Илларион, - но не советую. Поверь, это ничуть не интереснее, чем блюсти законность законными методами или, скажем, класть кирпичи на стройке. Такая же рутина и такое же непонимание: а зачем, собственно, я это делаю?

- Ну как это - зачем? - Сорокин пожал плечами. - Все-таки поменьше мрази останется на свете...

- Истребить всю сволочь невозможно, - сказал Илларион, - как невозможно вырезать раковую опухоль. Все равно расплодится. Как тараканы.

- Значит, пусть живут? - начиная горячиться, спросил Сорокин. Это был как раз один из тех случаев, когда они с Забродовым менялись местами в споре. Мещеряков, который не участвовал в этой пикировке, подумал, что Забродов просто старый провокатор. И еще ему почему-то показалось, что Илларион затеял этот пустой спор специально, чтобы увести разговор в сторону от Чека.

- Да, - сказал Илларион. - Пусть живут, я не возражаю. Пусть живут у себя в щели под плинтусом или за обоями - какое мне дело? Пусть даже подбирают за мной крошки, но так, чтобы я не видел. А если таракан обнаглел и среди бела дня выполз на середину обеденного стола, его судьбу можно считать решенной, и виноват в этом он сам.

- Образно, - похвалил Сорокин. - Слышали бы некоторые московские дельцы, как ты их называешь, с кем сравниваешь...

- Их счастье, что не слышат, - пробормотал тогда Мещеряков.

А сейчас он садился за руль своей служебной "волги". Водитель Миша уехал с Забродовым. Он принял это решение сам и, похоже, был даже рад приключению. "Детский сад", - проворчал полковник, запуская двигатель.

- Детский сад, - сказал Илларион Забродов, на мгновение повернув к Мише сердитое лицо. - Точнее, институт благородных девиц. Ты что же, думаешь, что едешь сниматься в кино? Или тебе кажется, что я господь бог и могу то, чего не могут другие? Учти, у меня будет уйма дел, и я могу не успеть выручить твою драгоценную задницу. Поэтому бери и не возражай.

Личный водитель полковника Мещерякова упрямо помотал головой и оттолкнул протянутый Илларионом револьвер.

- Не возьму, - железным голосом сказал он. - Вам нужнее. Мне-то что? На колесах им меня не взять, кишка тонка, а в рукопашную я идти не собираюсь. Себе оставьте. Да и не люблю я с чужими стволами ездить. А если гаишник остановит? Что я ему втирать буду?

- Втирать? - задумчиво переспросил Забродов, небрежно бросая револьвер в открытый бардачок. - Попробуй втирать мазь от геморроя...

Он плавно затормозил и причалил к бровке тротуара.

- Машина за углом, - сказал он, отдавая Мише ключ от "лендровера". Только не спеши, осмотри все хорошенько, прежде чем заводить. Может быть, мои знакомые решили пойти по пути наименьшего сопротивления. Если ты взорвешься, Мещеряков с меня голову снимет. Да и машину жалко.

- А меня? - спросил Миша.

- А ты доброволец, - ответил бессердечный Забродов. - Все, шагай. И постарайся поменьше засвечиваться.