Андрей Воронин - Однажды преступив закон (Инкассатор)

Он сгреб со стола свой стакан, заглянул в него, слегка поморщился, с силой выдохнул воздух и выпил залпом.

- Если тебе навесили по правой щеке, подставь левую, - язвительно пробормотал Басурман. - Если у тебя изнасиловали дочь, отведи в тот же подвал жену. А если подонки застрелили твоего знакомого, попроси у них пулю для себя. Так, что ли?!

Молчаливый светловолосый Гена, привычно щуря глаза, сунулся под стол, позвенел там пустыми бутылками и с приглушенным торжествующим возгласом извлек на свет еще одну полную бутылку.

- Разговоры, - не скрывая презрения, пробормотал он и с треском свинтил с горлышка бутылки алюминиевый колпачок. - Болтовня, треп... Зуев вон тоже поговорить любил, а как взяли к ногтю, мигом все красивые слова позабыл. Навалил полные штаны, и все разговоры...

- Ты бы не навалил, - зло поддел его Бармалей.

- Почему - не навалил? - Гена пожал плечами, разливая водку. - Навалил бы, наверное, как миленький.

- Да, - теребя галстук, согласился Алексей Михайлович. - Это у нас в крови, наверное.

- Что именно? - уточнил Юрий, задумчиво вертя перед лицом стакан.

- Кухонный плюрализм, - ответил Романов.

- Ой, вот только этого не надо! - неожиданно взъярился молчаливый Гена. Плюрализм, консенсус... Не наелись, что ли, до сих пор? Я вам скажу, что делать, если интересуетесь.

- А как же, - сказал Бармалей, - интересуемся. Только ты не ори, как в будке гласности. Михалыч не виноват, что тебе хвост оттоптали.

- Сам знаю, - проворчал Гена. - Извини, Михалыч, это я не со зла. То есть со зла, конечно, да ты-то тут и вправду ни при чем... А решение простое. Козлов этих и в самом деле мочить надо, только мы для этого дела не годимся. Кое-кто, конечно, сгодился бы, - он бросил быстрый взгляд на Юрия и тут же поспешно отвел глаза, - но это капля в море. К братве надо идти. Для них же эти звери - чистое разорение. Побазарим, столкуемся, отстегнем, сколько попросят, и пускай разбираются. Для них это дело привычное, а мы вроде в стороне. Я тут знаю пару человек, могу потолковать...

Юрий поставил стакан на стол и откашлялся. Все замолчали, повернув к нему головы, и он вдруг с удивлением понял, что они ждут его решения. "Какого черта? - захотелось крикнуть ему. - При чем тут я? Это не мое дело, а ваше! Если хотите знать, меня чеченцы вообще не трогают! Что вам от меня нужно?"

- Это не выход, - сказал он. - С виду, казалось бы, все правильно, но это все равно не выход. И окажемся мы не в стороне, а между молотом и наковальней. Пока будет длиться эта бандитская война, нас будут обирать и те и другие.

- Круто говоришь, - вставил Бармалей. - Ну, и что ты предлагаешь?

- То же, что предлагал Валиев: объединиться и сообща стоять насмерть. Ни за кем не охотиться, но своих в обиду не давать. Я их знаю, они любят легкую добычу. Сунутся раз, сунутся другой и отвалят. А как все это называть профсоюзом, цехом или конфедерацией, - один черт.

- Фуфло, - коротко сказал Гена.

- Эх, - сказал Бармалей.

Алексей Михайлович сокрушенно покачал головой, а Басурман опять подскочил, облившись водкой и даже не заметив этого.

- Валиев! - выкрикнул он. - Опять Валиев! Оставьте вы его в покое! Помер он, ясно? Завалили его, как оленя, и никто пикнуть не успел, не то что помочь! И с нами со всеми так будет - кого подстрелят, кто сам себя порешит... Генка прав. С бандитами пусть бандиты разбираются, а кого быковская братва не добьет, тому уж я сам как-нибудь пропишу из двух стволов - прямо дуплетом, чтобы кишки веером. Ты подумай, чудила, - горячо обратился он к Юрию, - они же не нас, они же друг дружку крошить станут! Пачками, наповал...

- Волки от испуга скушали друг друга, - грустно сказал Юрий и выплеснул водку в рот.

Говорить было не о чем. Нужно было допивать и расходиться, потому что все уже было решено. Жизнь - тяжелая штука, подумал Юрий. И, как всякая достаточно большая масса, она обладает чудовищной инерцией. Как груженый железнодорожный вагон. Довольно просто сдвинуть его с места и заставить катиться по заранее проложенным рельсам, но попробуйте-ка столкнуть его под откос, упершись плечом в борт! Навалишь полные штаны, вот и весь разговор, как сказал бы красноречивый Гена. Этот вагон уже давно катится по рельсам, барабаня колесами на стыках, и соваться под него в надежде изменить направление - верная смерть. Валиев этому не поверил, а ведь Юрий его предупреждал...

Он перестал прислушиваться к разговору. За столом обсуждали детали предстоящих переговоров с быковскими бандитами. Этими деталями Юрий не интересовался. Даже то, что в компанию частных извозчиков наконец-то затесался государственный таксист по кличке Бармалей, ничего, в сущности, не меняло. Просто до них понемногу стало доходить то, о чем с самого начала твердил Валиев: все они в одной лодке, и по головам их лупят одним и тем же молотком. Валиев твердил, и Филатов твердил, и некто Зуев Олег Андреевич очень убедительно об этом толковал под водочку и Высоцкого...