Андрей Воронин - Однажды преступив закон (Инкассатор)

Он огляделся в поисках знакомых лиц. Как всегда между пересменками, парк выглядел пустым и заброшенным. Где-то в отдалении лениво прошагала сутулая фигура в сине-буром рабочем комбинезоне, по частям втиснулась в узкую калитку, прорезанную в железных воротах одного из боксов, и скрылась из вида. Юрий покосился на сделанную метровыми буквами надпись "НЕ КУРИТЬ!", украшавшую фасад ближайшего к нему бокса, неторопливо закурил и двинулся вперед.

Знакомый автослесарь Колюня, ни отчества, ни фамилии которого не знал в таксопарке никто, за исключением разве что начальника отдела кадров, обнаружился там, где и положено находиться автослесарю в рабочее время, а именно под машиной, которая была подвешена на талях к потолку одного из боксов. Озабоченно насвистывая, Колюня что-то делал под облепленным толстым слоем грязи брюхом потрепанной "Волги". Из-под машины доносилось позвякиванье металла и добродушные матюки. У Колюни был золотой характер - Юрий не мог припомнить случая, когда слесарь вышел бы из себя или пребывал в плохом настроении.

Юрий подошел к машине и, слегка наклонившись, похлопал Колюню по плечу.

- А, Юрок! - обрадовался Колюня, выбираясь из-под машины. - Навестить пришел?

Глядя на его добродушное, перепачканное смазкой лицо, Юрий не нашел в себе сил солгать.

- Честно сказать? - спросил он.

- Значит, по делу, - констатировал слесарь. - Что у тебя стряслось? Пошли на воздух, там поговорим. Курить есть?

Юрий протянул ему пачку, и они бок о бок вышли из бокса.

- Ну, рассказывай, - предложил Колюня, усаживаясь на вкопанную у стены скамейку. Перед скамейкой лежал обод от заднего колеса трактора "Беларусь", игравший роль общественной пепельницы, а на стене прямо над головой Колюни красовалась надпись: "Место для курения". В ободе было полно бычков, горелых спичек, мятых сигаретных пачек и другого мусора.

- Я, вообще-то, надеялся застать Валиева, - признался Юрий, с некоторой опаской присаживаясь на лоснящееся от машинного масла, отполированное пропитанными солидолом рабочими штанами деревянное сиденье. - Он что, заболел?

- Вон оно что, - протянул Колюня с непонятной интонацией. - Валиев... Ну, можно сказать и так. Считай, что заболел. Ты к нему по делу или как?

- Допустим, по делу.

- Если насчет починки, можешь считать, что он не только заболел, но уже и помер. То есть, сам-то он живой, чего ему сделается, а вот бизнес его накрылся одним интересным местом.

- Да ну?! - изумился неприятно пораженный Юрий. - Как же это? Неужто прогорел?

- Прогорел, ага, - саркастически произнес Колюня. - Его прогорели, это да. Хороший мужик Серега, но гордый. Через это и скопытился. В аренде ему наш директор отказал. То есть по бумагам-то Валиев сам отказался, а на самом деле... Эх, жизнь!..

- Понимаю, - сказал Юрий. Ситуация начала проясняться, но ничего утешительного в ней не было. - Они с директором чего-то не поделили?

Колюня сосредоточенно пососал сигарету, длинно сплюнул в сторону и звучно хлопнул себя ладонью по колену.

- Да чего им делить? Наш Букашин в Сереге души не чаял. Ты же знаешь, какую он с него аренду драл. Кто ж такого арендатора по своей воле прогонит? И Серега был доволен. Он нам - слесарям то есть - пару литров, а мы ему, соответственно, то глушитель, то коробку старую, то прокладку... Ну, чего тебе объяснять, ты же сам в этом супе варился, должен понимать.

- Да, конечно, - терпеливо подтвердил Юрий, снова протягивая пачку Колюне, который уже докурил свою сигарету и теперь с легким недоумением разглядывал пальцы, словно не в силах уразуметь, куда она могла подеваться. - Я не понимаю только, почему Валиев отсюда ушел, если все было так хорошо.

- Это все чечены, - авторитетно сообщил Колюня, раскуривая сигарету. Головешки черномазые. Эх, не дали нашим ребятам их в Грозном дожать!.. Зато теперь они нас дожимают.

Юрий поперхнулся дымом и благодарно кивнул Колюне, который заботливо постучал его по спине, едва не сломав позвоночник. "Опять чеченцы, - подумал он. - Прямо помешались на них все без исключения. Неужели эта война так всех напугала? Нет! Вряд ли. Ведь не боятся же ни армян, ни азербайджанцев, ни молдаван, хотя во всех этих регионах стреляли и продолжают стрелять. Нет, только и слышишь, что разговоры о чеченской угрозе! Может быть, она и вправду существует? Или такая нелюбовь к чеченцам обусловлена вполне понятным желанием отыграться за поражение? Интересно, как американцы относятся к вьетнамцам?"

- При чем тут чеченцы? - спросил он. Колюня окинул его откровенно сочувственным взглядом.