Елена Обухова - Хозяйка старого дома

– Отпечатки, – строго напомнил Логинов, когда Соболев осторожно взял смартфон за края, чтобы выйти с ним на улицу.

– Я буду нежен и осторожен, – торжественно заявил тот.

В коридоре он вновь едва не провалился в дыру в полу, в последний момент удержал ногу и поставил в другое место.

Сигнал появился еще в паре шагов от выхода, Соболев сразу вызвал интересующий его номер и включил громкую связь, чтобы не прижимать телефон к уху, оставляя на нем лишние следы.

– И где тебя черти носят? – раздраженно спросила трубка после нескольких гудков.

Соболев даже остановился на мгновение, удивленно вскинув брови.

– Это Юлия? – уточнил он.

– Да. А вы кто? – после небольшой паузы ответил теперь уже не раздраженный, а заметно испуганный голос.

– Капитан Соболев, полиция, – сообщил он, выходя на улицу и щурясь от яркого солнечного света. – Полагаю, вы знакомы с владелицей этого номера – Ириной Рязановой?

– Да. Она моя подруга. С ней что-то случилось?

– Где вы сейчас находитесь? – поинтересовался Соболев, отворачиваясь от солнца и шагая вдоль облупленной стены дворца. – Мы хотели бы подъехать, поговорить с вами.

– Я на работе, – девушка без запинки назвала адрес магазина в центре города, который Соболев хорошо знал. – А что все-таки случилось?

Наверное, не стоило этого говорить по телефону, лучше сообщать такие вещи, глядя человеку в глаза, но он все же не стал тянуть:

– Ваша подруга погибла этой ночью.

На том конце ахнули и, кажется, едва не выронили трубку.

– К…как? Как погибла? – сдавленно переспросила готовая расплакаться Юля.

– Мы сейчас подъедем и все вам объясним, – пообещал Соболев, сам не замечая, как дошел до угла здания.

Он нажал на сброс, продолжая аккуратно держать смартфон за бока. Оторвавшийся от экрана взгляд тут же зацепился за то, чего просто не должно было быть впереди, среди деревьев. Нет, там действительно пролегала узкая дорога, на которой едва ли разошлись бы две машины, но ведь въезд на территорию усадьбы был закрыт… Если только его не успели открыть. Но почему-то Соболеву показалось, что машина – тонированный черный БМВ – стоит тут уже некоторое время, а не приехал только что.

Соболев прищурился, пытаясь рассмотреть людей в салоне. Стекла были лишь затемнены, а не закрыты непроницаемой тонировкой полностью, поэтому ему удалось увидеть, что в машине как минимум двое: водитель и пассажир на заднем сиденье. Однако больше не позволяли разглядеть неудачно падающие солнечные лучи, бликующие на стеклах.

Стоило сделать шаг вперед, к машине, как у той ожил двигатель. Водитель торопливо развернулся и поехал прочь, Соболев едва успел подойти достаточно близко, чтобы рассмотреть номер. Запомнить его целиком не удалось, он торопливо вбил свободной рукой в собственный смартфон только три цифры и регион. Номера у машины оказались московскими.

3 сентября 2016 года, 19:23

г. Шелково, Московская область

Юля возвращалась домой, не разбирая дороги и не замечая ничего вокруг. После разговора с полицейскими она впала в такую прострацию, что ее пораньше отпустили с работы. Толку от нее в магазине все равно не было.

Они приехали примерно через полчаса после звонка. Алексей, узнав, что случилось, и услышав про полицию, испарился, не прощаясь. А может быть, он и попрощался, просто Юля не услышала. Она уже после звонка перестала находить себе место, но какое-то время в ней жила слабая надежда на то, что это какая-то ошибка или глупый и очень жестокий розыгрыш.

Но потом полицейские появились в магазине. Парочка, словно сошедшая с экрана телевизора: один пожилой (по мнению Юли), невысокий и пузатый с нелепо торчащими в разные стороны ушами, другой моложе и гораздо симпатичнее – высокий, крепкий, с неожиданно мягким, сочувствующим взглядом.

С разрешения менеджера Юля проводила их в подсобные помещения, где находились склад, кабинет руководства и комната отдыха персонала. Там и говорили.

Полицейские расспрашивали об Ире, об их отношениях, о ее ночном звонке. Юля старалась отвечать четко и по делу, ничего не утаивая, но все равно сбивалась и путалась, а иногда просто замолкала, почувствовав, как спазм сжимает горло. И сама удивлялась тому, что до сих пор не ревет в три ручья. Наверное, она до конца так и не поверила в происходящее, все еще считала, что это ошибка или дурной сон.

Ее внимательно слушали, не перебивая и не пытаясь поймать на противоречиях или запутать. Более молодой полицейский заметно удивился, когда Юля упомянула службу эскорта и вечеринку, на которую собиралась Ира. Пожилой только тихо хмыкнул и что-то записал себе в блокнот, как будто ничего другого от Иры и не ожидал. Юлю это покоробило, но она промолчала. Может быть, он просто уже слишком долго работает и всякого наслушался, потому его ничто и не удивляет?