Ольга Волошина - Сновидения смертельно опасны

Кристина аккуратно переписала в блокнот неформальную Фаину, и мы продолжили свою нелёгкую работу. Первой взмолилась я:

– У меня внутри одна пыль и в глазах помутнение. Может, переведём дух, кофейку выпьем. Глядишь, что-то умное придёт в утомлённые наши головы.

– Пожалуй, можно.

И мы отправились в детскую. Кристина заварила замечательный ароматный кофе с густой пенкой. Мы устроились в креслах и минут пять молча наслаждались напитком. Потом Кристина задумчиво произнесла:

– Да-а, невелик улов. Но мне думается, что именно эта дама нам и нужна. Чутьё меня редко подводит. Но нужно бы ещё поискать. Мы ведь ищем людей, связанных с тем трагическим рейсом «Белого ветра», вряд ли у папы в записях можно найти список членов экипажа. Или других пассажиров. Если бы что-то и было, он бы уничтожил, как недобрую память… Во всяком случае, я бы поступила именно так.

– Кажется, мне пришла в голову дельная мысль, – медленно сказала я, всё ещё ощущая вкус последнего глотка кофе. – Надо дать объявление в газете, приблизительно такого содержания: «Ищу свидетелей гибели моей матери на пароходе «Белый ветер». Буду благодарна за любую информацию». И не указывать фамилию. Вряд ли найдётся много людей, которые смогут откликнуться. А нам важно любое свидетельство или воспоминание, даже самое незначительное.

– Замечательная идея! Но я бы ещё добавила: любая информация будет оплачена. Это увеличит наши шансы.

– А теперь, может, закончим нашу тяжёлую работу?

Мы вернулись в кабинет отца Кристины и ещё часа два ворошили содержимое ящиков с бумагами Казимирова. Когда мы совсем уже отчаялись что-нибудь отыскать, Кристина наткнулась на странную записку, вложенную в безликую поздравительную открытку. Пробежав глазами по строчкам, она протянула находку мне. Чуть пожелтевший небольшой листочек из блокнота был мелко исписан неровными строчками, почему-то красной шариковой ручкой. Наверное, для усиления воздействия на адресата.

«В том, что болезнь неизлечима, я уже убедилась. То есть, лечить, наверное, можно, но вряд ли это окажется доступным. А главное – будет стоить огромных средств. Мне никогда не достать самой таких денег. Придётся тебе финансовую часть взять на себя, тут уж ничего не поделаешь. Подробности – при встрече. Ф.»

«Шантажирует эта Ф. Казимирова, – подумала я. – Значит, знает о его грехах».

– Неприкрытые угрозы папе от какой-то дамочки. А Ф. – это Фаина. Так что мы на правильном пути, – резюмировала Кристина, упрятывая записку в карман. – Не представляю только, как мы узнаем её адрес. Справку по фамилии и телефону нам никто не выдаст.

– Тут я, кажется, могу помочь в розыске, – заметила я, подумав о Серёге Горюнове, моём старом приятеле и подполковнике оперативной службы.

– Есть что-нибудь такое, чего ты не можешь? – Кристина даже не пыталась скрыть восхищения.

– Очень многих вещей я не могу. И не смогу научиться ни за что в жизни, – со вздохом признала я, подумав в первую очередь о кулинарных упражнениях.

Немного поразмыслив, Кристина вынула из кармана записку и протянула её мне.

– Возьми, вдруг она пригодится тебе для этой справки.

***

Дома меня поджидала развесёлая компания из двух пожилых картежниц и кошки-наблюдательницы. Тётя Паша с Шурой резались в «дурака», бурно реагируя на выпадающие плохие карты и собственные промахи.

– Хрен с горчицей! – завопила тётя Паша. – Опять мне под столом мяукать!

– Мычать, а не мяукать. Мяуканье уже было в прошлый раз, так неинтересно.

Алиска осуждающе смотрела на зарвавшихся бабулек. Я громко кашлянула.

– Ой, Ксюша! А мы тут за картами вечер коротаем, – обрадовалась отсрочке мычания тётя Паша. – А ещё Шурочка меня обещала в преферанс научить. А ты бы пошла, деточка, сообразила нам чаёк с бутербродами. Я ведь ещё должна отыграться.

Не ошиблась я в тёте Шуре! Довольная результатами ловкого тактического хода, я бодро отправилась на кухню.

Пол вдруг сильно накренился, к стене по наклонной плоскости поехало кресло и два стула. С маленького столика упали рюмки и открытая бутылка с остатками водки. Мужчина на кровати вздрогнул, застонал, но не проснулся. Девушка в кресле напротив него нервно качала маленькой ножкой в красной туфельке. Спящий повернулся на бок, едва не свалился на пол, но и теперь не проснулся. Он только коротко вскрикнул во сне, затем снова негромко захрапел. Терпение девушки лопнуло, и она запустила в мужчину пустой жестянкой из-под шпрот. Консервная банка ударилась о небритый подбородок и со звоном покатилась по полу. Мужчина открыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд на фигурке напротив, и с усилием выговорил: