Анатолий Cарычев - Артефакты Махмуда – Пахлавона

– Варить, я немного могу. Там надо только винты и гайки прихватить! – улыбнулся Вася, – который в совершенстве владел сваркой не только на воздухе, но и под водой и даже умел варить потолочные швы, что являлось, да и сегодня является высшей квалификацией сварщика. В дверь коротко постучали, и сразу же вошла улыбающаяся медицинская сестра, с подносом закрытым белой салфеткой. – Вот он, где беглец скрывается! А мы его по всей больнице ищем! Гайрат сказал, что ты убежал и доел плов. – Сделайте здесь ему уколы и мы сейчас уезжаем! – приказал Властный нарезая белый хлеб крупными кусками, колбасу казы и ноздреватый сыр. – Но мальчику мы хотели поставить систему! – попробовала возразить девушка. – В тринадцать ноль – ноль мы приедем, и сделаете системы нам обоим! – распорядился Властный, уже одетый в военную форму, с двумя большими звездами на малиновых петлицах и такими же звездами на рукаве, кивнув головой на тумбочку. Вася не заставил себя долго упрашивать, схватив два куска казы и кусок хлеба, одновременно спустив штаны с правой ноги. Иголка была толстая и тупая, но Вася стоически терпел, уплетая колбасу, прекрасно понимая, что это царский завтрак. Властный заголил левый рукав и той же иголкой, правда, из другого шприца, ему вкололи желтоватое вещество. «Гигиена в исторической больничке на „уровне“! Тут и люэс [55]и гепатит можно подхватить запросто! Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут!» – только успел подумать Вася, как раздался короткий автомобильный гудок. – Сразу в автомобиль и на заднее место! – приказал Властный, критически осматривая Васю, одновременно закатывая правый рукав форменной рубашки. Повинуясь кивку Властного, как выяснилось старшего майора ГБ, Вася выскочил из VIP палаты, заскочив по пути в свою, где показал кулак увлеченно роящемуся в тумбочке Василия Гайрату. – Тебя из больнички выписали за побег! Теперь здесь все мое! И твоя одежда, и кипятильники, и нычка Шарипова! – захохотал Гайрат, злобно щерясь гнилыми зубами. Вася еле удержался от контрольного взгляда на потолок, смотря на развороченную постель Блатного. – Я скоро вернусь, и если ты хоть гвоздь из моих вещей тронешь, то будешь плакать не только до обеда, но и после ужина! – пообещал Вася, ткнув пальцем Гайрата в плечо. От чего тот взвыл, как Жигуль при резком торможении. – Болеть будет до моего прихода! Пожалуешься – всю жизнь рука болеть будет! В обед боль сниму! Понял лох хивинский? – пообещал Вася, кинув первый взгляд на скрючившегося Гайрата, лицо которого было искажено болью, а второй, на нычку Блатного на потолке. Нычка была в порядке и гвоздь на месте. Выскочив на улицу, Вася прямо у входа обнаружил черную Эмку [57], с работающим мотором, с водителем которой, оживленно болтала толстая бабка в овчинном полушубке с высоким поднятым воротником. – Ты куда раздетый бежишь? – сходу начала нести службу бабка, повернув в сторону Васи широкое, красное лицо, закутанное в оренбургский пуховый платок. Действительно ветерок на улице был мало того, что приличный, так еще и с песком! Он больно сек тонкую кожу лица, и моментально охладив тоненькое тело Васи. – В машину! – буркнул Вася, вскакивая на широкую подножку, и двумя руками дергая за ледяную ручку двери. – На, малец, хоть шаль возьми! – предложила бабка, сдергивая с себя пуховую шаль. – Не надо бабушка! Никто мальца везти не собирается! Мы его в вашей больничке оставим! – попробовал отказаться водитель, зло посмотрев на Васю. Женщина все равно накинула платок на Васю, на что тот только благодарно кивнул. От ледяного холода, который вместе с сильным ветром, в секунду выдул все тепло, говорить не было сил.

Сам водила был в теплом овчинном полушубке, с двумя треугольниками [58]на рукаве и самодовольно улыбался, презрительно оттопырив нижнюю губу. Секунду спустя улыбку с лица надменного водителя, как тряпкой стерло. Он подхватился и пулей выскочил из автомобиля, став шустрым, как электровеник.

Водитель моментально открыл дверцу, но рукой преградил путь, и не думая пускать раздетого маленького мальчика внутрь. Секунду спустя, аккуратно прикрыл дверь автомобиля, окончательно отрезав путь к теплу, издевательски улыбнувшись, опустив прилично вниз правую губу.

Неторопливо подойдя к автомобилю, требовательно спросил, скривив рот на правую сторону:

– Куда лезешь, пацан?

«Старый парез [59]лицевого нерва. С помощью шиацу можно попробовать полечить! Но стоит ли рисоваться со своими лечебными способностями?» – сам себя спросил Вася. И не смог сразу дать однозначного ответа.