Дарья А. - Бутылка в море

В то утро я в очередной раз опоздала на рыбалку, а Тим пришел впервые и пришел вовремя. Он был одет слишком легко для апрельского утра: форменная больничная одежда, как у каждого пациента, ярко-синие кроссовки и легкий белый пуловер. Я надеялась, что долго так он не продержится и свалит отсюда, освободив мое место, но Тим обладал удивительной способностью сразу становиться своим в доску парнем. Спустя десять минут пребывания, он собрал с других пациентов теплый жилет и шарф, в который замотался по самые уши, и преспокойно рыбачил.

Не желая уступать свою территорию, я встала рядом и закинула удочку. Парень заметил меня и подвинулся, чтоб мне было удобнее стоять на спуске. Я сделала вид, что не заметила жеста доброй воли и демонстративно осталась стоять в прежней позе. Правая нога так и норовила соскользнуть в воду, но я держалась.

– Хочешь? – он протянул мне коробочку с мятными леденцами. – Горло болит, они не особо помогают, но все равно прикольные.

Я помотала головой. Туман лежал молочной прослойкой между серым небом и такой же серой водой. В захваченном туманом пруду пропали поплавки, люди, причал, казалось, что мы совсем одни.

– Тихо так, – голос низкий, глубокий. Тим действительно выглядел старше своих лет или мне это уже внушили. – Ты давно тут?

Я вновь помотала головой.

– Тебя же Диана зовут, да? Я помню тебя в день прибытия, – он усмехнулся. – Прибытия. Это сестра так говорила: «В день прибытия веди себя как псих».

Я внимательно посмотрела на Тима.

– Все же решилась на конфетку? – он неверно истолковал мой взгляд, но я решила не спорить и взяла конфету из протянутой коробочки. Некоторое время мы молча грызли леденцы.

– Вообще тут нормально. Я думал: хуже будет. Вал не зря столько времени выискивала клинику, – он присел на корточки, положил коробочку рядом. – Бери, если хочешь, не стесняйся.

Я присела рядом с парнем, положила удочку, давая понять, что есть дело важнее рыбы.

– Ты чего? – он удивленно посмотрел на меня. – Немая, что ли?

– Нет, редко говорю просто. Почему ты так сказал?

– Как?

– Вал искала клинику… Сестра говорила, как надо себя вести…

– Вал – это и есть сестра. Валерия. Сокращенно – Лера или Вал.

– Ты зачем сюда прибыл? – я пропустила мимо ушей его пояснение. Меня интересовало другое.

– А, это… – он немного напрягся, казалось, он сомневается, стоит ли продолжать эту тему. – Надо было, – Тим попытался обрубить разговор.

Он резко поднялся и начал крутить катушку. Леска натянулась. Тим кряхтел, но тянул. Полная концентрация и отдача делу. Из тумана показался поплавок, блеснула серебристая спинка форели, а через мгновение она, совершив полет, приземлилась в свежую траву рядом с нами.

– Класс! Ты видела? Видела?! – Тим прыгал вокруг трепетавшей рыбы. – Я сам! Сам поймал! Это круто!

Нет, все же он был мальчишкой, простым веселым мальчишкой. Я улыбнулась.

Когда волна восторга сошла, он задумался:

– Что же теперь с ней делать?

– Не знаю. Твоя рыба.

– А обычно, что делают?

– Все по-разному.

– Ты что делаешь?

Это были не просто вопросы. Взгляд, слова, эта неподдельная радость. Передо мной был ребенок, который просто не знал, что делать. Он не был дураком, он был мальчишкой. Озорным и веселым, авантюрным и глупым. И чтобы я ему сейчас не ответила, он поступит именно так. Потому что он не знает, как надо. Он привык, что рядом есть тот, кто даст ответ.

– Придумай сам, – я безучастно отвернулась проверить свою удочку.

Замешательство длилось недолго.

– Помоги мне, я не знаю, как правильно вытащить крючок. Боюсь хуже сделать, – он протянул форель мне. Я осторожно вытащила крючок с еще жившей своей инерционной жизнью половиной обглоданного червяка и вернула рыбу Тиму. Он осторожно опустил форель в воду, чем та молниеносно воспользовалась, выскользнув из его ладоней.

Я встала и принялась складывать свою удочку.

– Надо было оставить? – Тим занервничал.

– Почему?

– Не знаю… Ты уходишь, может, я что-то не так сделал.

– Почему ты здесь?

– Я расскажу, – в его голосе послышалась усталость. – Ты не расскажешь никому? – Я улыбнулась. Он тоже. Если начал говорить – говори, иначе – молчи.

Тим был долгожданным ребенком Александра А. от второй супруги. Первый брак Александра был по любви, поэтому прожил не долго. Ровно до того момента как Александр пошел вверх по карьерной лестнице. Кто будет искать виновных в семейном несчастье? Кому это надо? Детей нет, мужик видный и перспективный, без пяти минут заместитель генерального директора крупной компании. Командировки, любовницы, а дома ждет жена, до тошноты понимающая и прощающая. Разбежались и все.