Вера Авалиани - Персональный миф. Психология в действии

Олег всё же сел. Он до ужаса побледнел, и ноги стали ватными. Казалось, в голове зависла одна мысль, которая не позволяла отключиться и провалиться вне бытия: «Что надо было сделать, чтобы… Уехать вместе с отцом из клуба? Но у него был чемодан! Отче заходил в новый дом и застал их ссору с Аней. И решил сбежать без объяснений».

Олег отгонял от себя мысли, как мух, мотая головой.

Ирина, слышавшая часть разговора, тоже вышла из своей комнаты, натянув дрожащими руками пляжный сарафан. И застыла, привалившись к косяку двери в гостиной. А вдруг Макар увидел в окно то, что было между ней и Владимиром. И, потрясённый, решил уехать и шёл по дороге, незаметный в темноте в своей чёрной майке и джинсах.

Или он ждал, пока Владимир выйдет от меня, и стал выяснять с ним отношения? Нет, это нереально. Если разобраться, то их мысли в момент страшного известия с Олегом работали в одном направлении, а именно – виноваты ли они в чём-то перед покойным.

– Мы не знаем, что случилось. Мы уехали раньше – Олег пошёл в тот дом, который отец ему купил накануне, там у него жена и сын. Я провела ночь с прилетевшим ко мне знакомым. Он уехал утром. Во сколько погиб Макар?

– Приблизительно в три – полчетвёртого утра.

Полицейский посмотрел на обоих настороженно. Подозрительно.

– А что, позвольте сказать, вы делаете здесь, молодой человек, если отец купил вам собственный дом.

– А у меня контракт на редактирование книги этой писательницы. Могу показать.

Глаза полицейского стали колючими.

– Значит, жена с сыном дома, вы редактируете тут без рубашки… роман.

– Так оно и есть. А после работы мы разошлись по разным комнатам, чтобы переодеться и идти на море – отсюда ближе.

Участковый, не зная, кого бы и в чём ещё заподозрить, со вздохом поднялся.

– Вам надо проехать и опознать отца, – устало сказал он Олегу. Тот всё ещё был ошарашен, но до него ещё не до конца дошло, что отца больше нет. И это не только горе, но и многочисленные обязанности перед покойным и его семьей. Их общей семьёй.

– Надо сказать Ане как-то тактичнее. Ирина, вы присмотрите за Ванечкой.

– Пусть Аня его принесёт. Или она тоже должна… Ей бы не надо в морг. Пусть оба остаются со мной, – решила Ирина.

Участковый с Олегом, натянувшим майку, уехали в новый дом. Через некоторое время они высадили за калиткой рыдающую Аню и орущего малыша. Ирина подхватила мальчонку и прижала к себе. Он продолжал плакать в плечо, сарафан намокал стремительно.

Аня ушла на кухню, умылась там под краном и пыталась успокоить рыдания, пила через силу воду из-под крана.

Время тянулось неимоверно долго. Женщины не разговаривали, не строили предположений.

Ирина усадила Аню за стол и заварила мяту в чайнике, как вчера Владимиру. Девушку всю трясло нервной дрожью.

– Я говорила Макару – не надо врать Олегу. Но он уверял, что тогда парень не простит. А он без сына жить не может.

– А ребёнок всё же Олега или Макара.

– Да не знаю я. Два месяца каждый день с обоими спала. Какая теперь разница. Мы останемся с Олежкой, если Ванька ему брат – всё равно растить надо.

– Ну хоть повидались сын с отцом. И снова рассориться не успели.

– Ну, с собой бы Макар не покончил из-за новой ссоры с сыном. Ему, наверное, больше хотелось сплавить ему малыша. Не годится он в заботливые папаши. Пусть другие по ночам вскакивают и по поликлиникам ездят. – В голосе Ани проступило что-то от базарной хабалки. Видно, покойный вёл себя довольно эгоистично, делал вид, что одолжение для Ани его забота о ребёнке, быть может, внуке, а не сыне.

– Олег, мне кажется, будет более заботливым.

– Да, но… У него денег нет на настоящую заботу.

– Теперь-то он – наследник.

– Если согласится принять наследство. Он ведь такой гордый и упрямый, что жуть, – похоже, Ане был ближе очаровательный молодящийся разгильдяй Макар. Она его пилила, но в душе понимала, что сама она – не образчик матери. Не удивлюсь, если, напоив мальчонку валерианой, такая могла и в ночной клуб умотать с Макаром, чтобы отбивать его у других девиц. Но расспрашивать Ирина не стала. Попили чаю, собрались пойти к морю, как вернулись Олег с участковым. Олег прошёл в свою комнату за так и не распакованной сумкой. А участковый предъявил женщинам распечатку с дорожной камеры, где в свете фонаря за лобовым стеклом ясно было видно перекошенное от того, что он только что сделал, какое-то безумное лицо Карена. Как он сел за руль? Ведь явно остался обмывать в клубе сделку и своё поражение в соблазнении Ирины.