Лариса Лысаковская - Я никогда не отдаю своего

Как только я переехала к Артуру, его словно подменили. Из доброго и заботливого он превратился бездушного и беспринципного эгоиста. Он часто уходил из дома и возвращался глубоко за полночь, а то и под утро, пьяным, с губной помадой на рубашке и запахом дешевых духов. Если же он брал меня с собой на очередной праздник жизни со своими друзьями, то мог уйти оттуда с очередной пассией, забыв меня там.

Дядя же, напротив, был заботлив, при каждой нашей с ним встрече интересовался моей жизнью, а я улыбалась и отвечала, что все отлично, просто было стыдно. Моя жизнь была похожа на игру в покер. Я научилась терпеть боль, скрывать обиду, а унижение просто не замечать. И все это принесло свои плоды. В очередной раз Артур пропал, я отыскала его на третий день в какой-то квартире. Он, расположившись на диване, о чем-то шептался с полуголой брюнеткой, которая сидела на его коленях. От моего предложения пойти домой он отмахнулся как от назойливой мухи. Я уселась на пол у двери в ожидании, когда Артуру надоест, и он сделает свой выбор: либо выставит меня за дверь, либо уйдет вместе со мной домой. Время от времени в мою сторону отпускались непристойные шуточки, на которые я не обращала внимания. Я сидела и смотрела на Артура. После очередной такой шутки в мой адрес Артур скинул брюнетку, что пристроилась у него на коленях, двинул по морде шутнику и направился к выходу. Проходя мимо меня, одним движением руки поднял меня за шкирку, как котенка, с пола и к выходу. Мы покидали квартиру так быстро, что мне пришлось перепрыгивать через ступеньку, чтобы только поспеть за Артуром. Только благодаря тому что он крепко держал меня за руку, я не растянулась на лестнице. Дома, не сказав мне ни слова, он лег спать.

А утром мне вернули моего Артура, того Артура, в которого я когда-то влюбилась, доброго и чуткого. И моя жизнь снова стала сказкой, но через три месяца эта сказка закончилась. И закончилась она в тот день, когда я узнала, что жду ребенка. У меня и до этого были подозрения, а тут и врач подтвердил, что я беременна. На радостях я отправилась к дяде Марату, чтобы вместе с ним отметить это событие. Дома никого не было, и я решила дождаться его в кабинете. Но дядя пришел не один, а с Князевым и Лаврушиным. Лаврушина я терпеть не могла, вечно он со своим «как поживает наша девочка?» и прочими «муси-пуси». Все норовил меня за своего сынка сосватать. Я в принципе против Ромки ничего не имею, он нормальный парень, но его родители – это что-то с чем-то. Поэтому, чтобы с ними не встречаться, я решила спрятаться. Быстро отодвинув дверцу встроенного в нишу шкафа, я залезла в него и прикрыла за собой дверцу.

Они вошли в кабинет, что-то обсуждая на повышенных тонах. Особенно распылялся Князев – это даже было на него не похоже, потом он хлопнул дверью и ушел. Вскоре и Лаврушин ушел. Я было собралась уже выйти из шкафа, но тут в кабинет вошел Башка, мне пришлось снова ждать. Поначалу я не прислушивалась к их разговору, но после проскользнувшего в их разговоре прозвища Артура я стала вслушиваться в их разговор. То, что я услышала, повергло меня в шок. Надо что-то предпринять, но прежде нужно все как следует обдумать. Первой мыслью было все рассказать Артуру, но он вряд ли мне поверит, а если и поверит, то вряд ли будет что-то делать, в лучшем случае примет к сведению. Я даже не заметила, как дядя Марат с Башкой покинули кабинет.

Вылезала я из шкафа уже с принятым мною решением обратиться к Валькиному отцу, Павлу Петровичу Колесникову. От дяди я прямиком отправилась к ним домой и все ему рассказала. Он долго думал и смог только предложить посадить Артура за хранение незарегистрированного травматического оружия. Всегда можно сказать, что нашел, не успел сдать. Главное, чтобы оно было чистым. И я согласилась, лучше пусть тюрьма, чем мой ребенок останется без отца. Но как травматический пистолет в ходе следствия превратился в огнестрельный, остается только догадываться. Павел Петрович от дела был отстранен. Видно, очень постарался и поистратился дядя Марат.

Я посмотрела на часы. Семь часов вечера, а Артур из проходной все не выходил. Адвокат уверил, что освободят сегодня, так что остается ждать. Если что, заночую здесь. Машина у меня большая, разложу заднее сиденье и переночую с комфортом. Тут хлопнула дверь пропускного пункта, и на крыльце появился Артур. Он был одет в ту же черную футболку и джинсы, что и восемь лет назад, в руках держал кожаную куртку, и только волосы его стали короче. Оглядевшись по сторонам, Артур направился к моей машине. Глубоко вздохнув, я вышла из нее. Увидев меня, он тут же развернулся и направился к дороге, ведущей в поселок.