Людмила Евдокимова - Двадцать пятый с половиной кадр

– Я брала письма, на которые срочно нужно было ответить, – сказала Зина. – Но не из того шкафа, где лежали монеты, а из соседнего…

– Доставала из-за окна салаты, – отчиталась Марина.

– А какой смысл мне говорить, что я там делала днём, если потом осталась дежурить на всю ночь? У меня больше, чем у вас было возможностей стащить эти монеты! – голос всегда уравновешенной Алины вдруг зазвенел. Казалось, даже её коротко стриженые тёмные волосы встопорщились от возмущения. А бледное тонкое лицо от волнения стало красным.

– И всё же? – меня удивила такая бурная её реакция.

– Не помню!

– Как же, не помнишь! – вмешалась Зина. – Ты же искала там журнал экскурсий, когда Марина принимала заявку по телефону, а Соня ушла мыть посуду. И так его и не нашла. Когда я зашла в кабинет – ты как раз стояла у шкафа с монетами, а журнал преспокойно лежал на столе.

– Откуда мне было знать, где он у вас лежит? Я посмотрела сначала в одном шкафу, потом во втором…

– Ну, хватит вам! – сказала я. – Сейчас-то этот пакет где?

– Милиция забрала! – ответила Соня.

– Так ты милицию уже вызывала?

– Конечно! Сразу же! Они у нас здесь часа полтора всё осматривали, фотографировали и отпечатки снимали. Потом умчались на какой-то труп. Ты с ними немного разминулась. Да вот ещё Зина их не застала. Но я им ваши адреса дала. Сказали – вызовут повесткой.

– Ну, и ладно! А сколько сейчас времени? – я посмотрела на большие настенные часы. Маятник на них замер – видно, забыли завести.

Соня взглянула на свои наручные:

– Пятнадцать минут первого.

– Ну, вот – опять опаздываю в университет!

Я встала. И сразу, как по команде, засобирались Аля и Зина.

…Отчитав лекцию и даже не заходя, как обычно, на кафедру, я снова поехала в музей. В милиции, наверное, сказал бы по этому поводу: потянуло на место преступления…

И действительно потянуло – ноги буквально сами понесли. Дело в том, что у меня возникла масса аргументов в свою защиту, а также – несколько вопросов, на которые я хотела получить немедленный ответ.

На двери всё ещё висело объявление «Закрыто по техническим причинам». Я не стала звонить – негромко постучала. Дверь открыла всё та же кассирша и молча посторонилась, пропуская меня внутрь. В залах, через которые я проходила никого не было.

В комнате научных сотрудников сидела одна Соня. Кажется, погружённая в глубокие размышления.

– А где все люди? – поинтересовалась я.

– Смотрителей отпустила ещё до обеда – всё равно музей не работает. А Марина отпросилась из-за плохого самочувствия. Ты же знаешь её мнительность: переволновалась – поднялась температура. Ну, а мне сидеть до шести, пока сторож не придёт.

– После моего ухода что-нибудь ещё интересное было?

– Нет, ничего! Аля и Зина сразу за тобой ушли в свой музей. А с Мариной мы о пропаже больше не говорили.

– Ты сама-то что про всё это думаешь?

– Думаю, что кража не была экспромтом. Её тщательно подготовили. Кто-то, получается, действительно, принёс с собой эти фантики!

– Пожалуй…

В это время в дверь позвонили. Мы взяли наши пальто и вышли в холл. Соня впустила смотрительницу, которая, всегда сидит в первом зале. Я удивилась, что это не сторож, но ни о чём подругу не спросила.

Мы вышли на улицу. Соня обычно ездит на автобусе и садится недалеко от моего дома. Но сегодня она решила поехать трамваем, который останавливается как раз напротив музея. Нужный ей номер пришёл очень быстро, поэтому поговорить мы не успели…

Я тоже отправилась домой.

Этот вечер у меня свободен – есть время хорошенько подумать над всем, что произошло.

Соня, конечно же, права: похищение было спланировано заранее. Шоколадные обёртки и, возможно, уже разложенные по ячейкам, преступник принёс с собой. Значит, он должен был знать: во-первых, сколько монет и как они выглядят, во-вторых, во что они будут упакованы и, в-третьих, что они окажутся не в краеведческом музее, а в его филиале и именно в понедельник.

Интересно, почему я написала о преступнике «ОН», хотя среди участников события одни женщины? К тому же, хорошо мне знакомые. Может быть, хотела как-то абстрагироваться от симпатий-антипатий и опереться только на факты. А они таковы: если верить сегодняшнему разговору за столом, никто, кроме меня, прежде эту коллекцию не видел и никто, кроме Сони, не знал, что клад принесут в Дом Гончарова.

Соня… Мы знакомы с первого курса университета, в котором получали филологическое образование. В годы учёбы почти не расставались: даже практику выбирали в одном месте. А на каникулы срывались то в Константиново «к Есенину», то в Тарханы «к Лермонтову», то в Ясную Поляну «к Толстому».