Антон Леонтьев - Ярость херувимов

Тем временем дамы из мелкого концептуального издательства ( что-то с мистикой ) приблизились к их дивану, и Ада похолодела – пиджачок и черные «лодочки» хоть и лежали теперь сбоку, однако были неплохо видны.

– Вам чего? – спросила парочку писательница Скорпионова, и сообщница убийцы пропела:

– Сумочку я свою ищу, такая крошечная, изящная…

Та самая, которая находилась у Ады за спиной. Девушка еще сильнее вжалась в подушки дивана – и вдруг поняла, что ей не померещилось: внутри сумочки что-то шевелилось.

Ситуация была ужасная, но ни сдвинуться с места, ни сунуть сумочку куда-то в другое место она на глазах у убийцы и ее сообщницы не могла.

– Ну, и ищите на здоровье, только не здесь! – продолжила писательница Скорпионова и помахала ковбойской шляпой, обнажая свою практически стриженную под ноль голову. – Я что, похожа на тех, кто ходит с сумочкой?

И, ткнув узловатым пальцем с желтым никотиновым ногтем в писательницу Водопьянову, продолжила:

– Вот эта ходит, но ее сумки больше похожи на продуктовые авоськи времен генсека Черненко.

Обе работницы мелкого концептуального издательства ( что-то с мистикой ), а по совместительству убийца и ее подручная, уставились на Аду, а та, собрав всю силу воли в кулак, произнесла:

– Извините, но ничем помочь не могу.

Хотя могла бы, если бы вручила им сумочку Лоретты, которая находилась у нее за спиной.

Сумочку, в которой что-то копошилось, отчего девушку прошиб холодный пот.

Издательши-убийцы двинулись дальше, а Ада резко отодвинулась в сторону, потому что не могла касаться спиной сумочки, в которой…

Было что-то живое ?

Но не носила же Лоретта с собой любимого хомяка или, чего доброго, подаренного ей в честь первого заработанного литературным трудом миллиарда паука-птицееда.

А что, если носила?

Ада положила руку на сумочку, пытаясь осторожно ее прощупать. Нет, ничего там не шевелилось и не копошилось, все это ей померещилось.

Или нет ?

Проще всего было заглянуть в сумочку, но с учетом шастающих неподалеку убийц, за этой сумочкой охотящихся, это было бы крайне неразумно.

Крайне.

Все это нервы, и Ада вдруг успокоилась. Нет, сумасшедшей особой покойная Лоретта явно не была и уж точно не таскала с собой в сумочке живое существо: любимого хомяка, паука-птицееда или карликового пуделя.

Да такой бы элементарно и не поместился бы в сумочке.

– Мне пора к моим кошечкам! – заявила вдруг, зевая, писательница Водопьянова. – Ада, организуй транспорт!

Хоть мысли ее были заняты совершенно иным, Ада поняла, что Лариса Георгиевна совершенно права: настало время покидать прием.

Тем более что та, в честь которой он был организован, в разбитом состоянии покоилась на асфальте тридцатью семью этажами ниже.

Только сейчас Ада, у которой голова от событий последних минут шла не то что кругом, а прямоугольной трапецией, обратила наконец внимание на массу пропущенных звонков на своем мобильном от разнообразных работников «Ктулху» – и ни одного от Стасика.

Встряхнувшись, Ада, все еще сидя на диване и прикрывая сумочку Лоретты подушкой, быстро созвонилась с шофером.

Писательница Водопьянова расщедрилась:

– Мы и Софочку до дома подбросим!

Обитала Софочка, как выяснилось, в собственных хоромах на Крымском Валу, а им потом предстояло еще за город пилить, в подмосковное шале Лорочки, но делать было нечего.

У Ады оставалась только одна проблема: как вынести с крыши сумочку Лоретты. Если бы не сотрудницы мелкого концептуального издательства ( что-то с мистикой ), а по совместительству убийца и ее подручная, то Ада прихватила бы ее, не особо таясь.

Но эти особы, так ничего, конечно же, и не обнаружив, застыли около лифта, подвергая всех тех, кто направлялся к лифту, усиленному боди-контролю.

Заметив поднос с разными крошечными вкусностями, Ада произнесла:

– Лариса Георгиевна, зачем вот добру пропадать, думаю, вашим кошечкам очень понравится, ведь так?

Писательница Скорпионова, подхватив что-то эфемерное на деревянной шпажке, отправила это в рот и заявила:

– Да и не только кошечкам, но и людям! Я бы тоже не отказалась прихватить, все равно «Ктулху» все оплатило, так чего официанты домой еду потащат, лучше я сама слопаю!

Водопьянова немедленно одобрила идею, и Ада, поймав одного из официантов, велела ему упаковать им с собой содержимое двух подносов, что он безропотно и исполнил, наверняка в душе проклиная богатых сумасбродок.