Наталия Мстительная - Голубое утро

— Время смерти установлено? — деловито осведомилась писательница.

— Точное время смерти сказать трудно… — замялся доктор. — Прошло достаточно много времени.

— Много, это сколько? Час? Два? Сутки?

— В протоколе зафиксировано четыре часа утра.

— Вот это да! — прокомментировала Вермюлер.

— Действительно, загадка, — согласился c ней собеседник. — A ты что думаешь по этому поводу?

— Пусть полиция думает, y меня полно дел.

— Неужели тебе не интересно? — возмутилась писательница. — Что ты за человек!

— Совсем не интересно, — ответил Зиммельман. — И тебе советую не совать нос, куда не надо. Это опасно для жизни!

— Ваше дело, доктор, советовать, a наше дело… не следовать вашим советам! — засмеялась Вермюлер.

«Идиотка! — подумал психиатр. — Как же её остановить?»

Опыт подсказывал ему, что в данном случае больше всего подойдет методика "открытые двери". Так называют её психологи.

«Сейчас ей хочется противостоять, в ней взыграл дух борьбы и противоречий. И что бы я не предложил, будет исполнено c точностью до наоборот. Отлично», — решил доктор и принялся энергично навязывать женщине всё то, от чего он только что сам предостерегал.

— Ты находишься в доме, — внушал Зиммельман своей знакомой, следуя выбранной им методики, — на месте всех преступлений, так сказать. Используй эту возможность и постарайся вникнуть в самую суть событий. Окружающие тебя люди, свидетели, среди которых один убийца, сами помогут тебе прийти к разгадке. Даже не желая того! Начни c ограбления. Мне думается, что именно c этого всё и началось.

Собеседница на другом конце провода расцвела. Она весело защебетала в ответ, что именно так и поступит. Что совсем не обрадовало Зиммельмана, который рассчитывал, что писательница все сделает наоборот.

— Чёрт знает, этих женщин! Никакие методики к ним не подходят! — возмутился психиатр, положив трубку.

Писательница сидела в своей комнате перед белым листом бумаги. Со стороны можно было подумать, что она создаёт свой очередной шедевр, что, впрочем, было не так далеко от истины.

Вермюлер твердо решила, что подброшенные самой судьбой события непременно должны быть запечатлены в её ближайших произведениях.

«Их слишком много для одного романа! — вздыхала женщина. — Столько преступлений, что не знаешь за какое хвататься!»

Вопреки совету Зиммельмана писательница решила преступить к расследованию c последнего убийства. «Если супруга шерифа была убита в четыре часа утра, то подозреваться могут лишь те, кто находился сегодня ночью в этом доме. Конечно, при условии, что супруга шерифа была убита именно здесь… — добавила мысленно Вермюлер. — Ну, уж к дому она приехала точно сама. Вряд ли убийца привез бы труп госпожи Родригес на её же собственном "Сеате"! Кроме того, женщине удалось ещё как-то попасть в дом. A ведь дело было в четыре часа утра… Госпожа Нейроу лично закрыла дверь дома вчера вечером и открыла сегодня утром. По крайней мере, она так заявила полиции. Это значит… что утром из дома ещё никто не выходил. Ключ от входной двери есть еще и y Синди, но она ещё спала, когда миссис Нейроу обнаружила труп Сильвы. Значит убийца обеих женщин ночевал под крышей нашего дома! Он же украл колье, если это не сделала сама госпожа Родригес».

Такой возможности писательница Вермюлер тоже не исключала, поскольку совсем не знала эту женщину.

«Недалёкого ума, не в меру любопытна, любимое занятие — делать покупки в магазинах, это уж точно! Наверняка, спускала все деньги на наряды, к величайшему огорчению своего супруга, — рассуждала писательница o госпоже Родригес, основываясь на собственных наблюдениях. — Каким-то образом она умудрилась оказаться в доме? Это, в общем-то, не столь важно. A вот сам преступник уж точно находился в доме. Скорее всего, она "застукала" его в холле или гостиной, и он тут же припрятал её по соседству в кладовке».

Вермюлер отправилась в гостиную, чтобы хорошенько представить, как это могло произойти, a заодно и поискать предмет, которым женщина была убита. По её разумению, это должен быть электроприбор.

Все подозреваемые, точнее все обитатели дома, собрались в гостиной, и как будто специально поджидали Вермюлер.

«Может, это и к лучшему», — подумала писательница, пристально оглядывая окружающих.

Трампс сидел, как всегда, за роялем и музицировал. Писательницу при всей её любви к музыке, это начало раздражать.

Синди c графом болтали на террасе, потягивая из трубочек вечерний коктейль. Красивые, молодые, одетые "c иголочки", они радовались жизни, как будто ничего не произошло.