А. Э. В. Мейсон - Дело в отеле Семирамида. Бегущая вода. Серия «Мир детектива»

– Есть способ предохранить меня от потери. Вы можете застраховать свою жизнь на случай, если вы умрете раньше вашего дяди, скажем, на сто тысяч фунтов. Вы можете выписать полис на мое имя. Я буду платить взносы, а если с вами что-нибудь случится, то я буду застрахован.

Он не отрывал глаз от лица Хайна. Тот сидел, положив локти на ручки кресла, сложив руки у подбородка.

– Да, я понимаю, – сказал мистер Хайн, соображая.

– Вы согласны? – спросил Джарвис.

– Да, – сказал Вальтер Хайн.

– Отлично, – сказал Джарвис. – Чем скорее сделка будет совершена, тем лучше. Вы тогда сразу получите монету. Что касается страхования, вы должны получить медицинское свидетельство от врача страхового общества, и поэтому лучше вам дня на два остепениться. Советую вам сегодня же поговорить с вашим поверенным. Как только ваше долговое обязательство и страховой полис будут в моем бюро, мистер Хайн, вы получите ваши первые пятьсот фунтов. Надеюсь, у вас хороший поверенный?

– У меня вообще поверенного нет, – сказал Вальтер Хайн, вставая.

– Нет? – с видимым удивлением спросил мистер Джарвис. – Так хотите, я вам порекомендую. – Он сел и написал записку, положил ее в конверт, надписав адрес, и передал конверт не заклеенным своему клиенту. – Фирма «Джонс и Стайльс Линдольнс Инн», – сказал он. – Спросите мистера Драйвера. Откровенно расскажите ему все предложение и спросите его совета.

– Драйвера? – спросил Хайн. – Не следует ли мне поговорить с одним из участников фирмы?

– У вас деловая голова, мистер Хайн. Он вошел в контры с этим капризным учреждением – законом об акционерных компаниях. И поэтому имя его не публикуется. Но «Джонс и Стайльс» – это он. Расскажите ему все. Если он посоветует вам отклонить мое предложение – послушайтесь его и в таком случае. Добрый день.

Мистер Джарвис прошел к двери и отворил ее.

– Ну, видите, вот она – паутина, – сказал он с добродушным смехом. – Не такое плохое место. Что? – и он выпустил мистера Муху из своего бюро.

Потом он подошел к телефону.

– «Джонс и Стайльс», – спросил он. – Попросите мистера Драйвера к телефону, – и он в течение пяти минут беседовал с мистером Драйвером, а потом с удовлетворённой улыбкой мистер Джарвис вернулся к невскрытым письмам, ожидавшим его с утра.

Это лето надолго запомнилось Шамони. Июль был сплошь безоблачным. Долины и горы купались в солнечном свете. Настал август, и в жаркую звездную ночь, в первую неделю этого месяца Чейн сидел напротив Мишеля Ревалью, на террасе кафе, нависавшей над Арвой. Под ними река пенилась среди камней. Шамони был ярко освещен, улицы были полны народа, женщины в светлых вечерних платьях с кружевными шалями на плечах, сопровождавшие их мужчины, деловые люди из Парижа и Женевы, проводившие здесь праздники, а от времени до времени какой-нибудь альпинист со своим проводником быстро проходили через мост, направляясь к своему отелю.

Мишель Ревалью осушил свою кружку пиво и печально сказал:

– Итак, это последний вечер, мосье. Всегда грустно – последний вечер.

– Вышло не так, как мы предполагали, – ответил Чейн. – Не знаю, вернусь ли я когда-нибудь в Шамони, – и взгляд его невольно устремился в сторону кладбища, где его друг лежал среди других англичан, погибших в Альпах.

Мишель задумчиво кивнул.

– Никакая дружба не сравнится с той, что началась среди снегов. Но знаете, мосье, что я скажу вам? Друга вашего нечего жалеть: он был молод. Он не знал ни страданий, ни болезни, и он умер сразу. Он даже не пошевелился в снегу.

– Это, конечно, верно… – сказал Чейн. Он окликнул лакея. – Раз это последний вечер, Мишель, – сказал он с улыбкой, – выпьем еще бутылку пива.

Он откинулся на стуле и снова замолчал, наблюдая за людной улицей и мерцающими огнями. В маленьком сквере какой-то певец отчетливо, приятным голосом пел жалобную мелодию. Мишель перегнулся через стол и заговорил с видом человека, много знающего, – тоном предостережения:

– Мосье! Самые счастливые воспоминания могут быть очень горькими, если не с кем разделить их. В этом все, мосье! Если не с кем разделить их!

Потом его захватила техническая сторона планов Чейна.

– Перевал Долан? Вам придется выйти очень рано из Лоньянского шале. Вы, конечно, должны там завтра ночевать. Выходить надо в полночь, а то и раньше. В этом году мало снега. Ледяной склон перед самым перевалом также потребует много времени.