Валентин Пронин - Конец «Золотой лилии»

Дмитрий отшвырнул брезент, тряпки, хотел тащить в дом заклеенную скотчем коробку.

– Нет, нет! Я сама, – Илляшевская обхватила коробку сильными руками и почти взбежала по ступенькам. Дверь перед ней распахнулась. Дмитрий последовал за директрисой, удивляясь безлюдью и тишине. Казалось, сейчас что-то произойдет.

Илляшевская торжественно внесла свою ношу в полутемный вестибюль и поставила на столик с золочеными ножками. Тут же вспыхнул ослепительный прожектор. Откуда-то возник человек с фотоаппаратом. Подскочив ближе, сфотографировал директрису, державшую руки на привезенной коробке. С другой стороны заработала кинокамера. Появились люди в милицейской форме и камуфляже. У некоторых висели на плече автоматы. Всё производило впечатление крупной акции правоохранительных органов. «Ух, ты! – подумал Дмитрий ошеломленно. – Здорово!»

Из коридора, где находился кабинет директора, быстро вышли четверо офицеров, одним из них был Сидорин. Из-за угла выглянули какие-то мужчины в обычных пальто и шапках.

– Что происходит? – тихо спросила Марина Петровна, продолжая, как нарочно, держать руки на коробке. Дмитрию стало ее жаль, почему-то он насупился.

– Руки! К стене! Стоять! – рявкнул Сидорин Дмитрию, обыскал его и переложил «беркута» в свой карман.

Старший по званию приблизился вплотную к столику, на котором желтела перекрестом скотча коробка.

– Марина Петровна Илляшевская? Надеюсь, вы меня вспомнили? Нет? Полковник Коломийцев. Комитет по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, – представился он и назвал других. – Следователь городской прокуратуры Степанков. Начальник лаборатории по определению наркотических средств майор Голомбаго-Тисман. Представители местной администрации Певченко и Ломидзе в качестве понятых. Вот санкции на обыск и задержание. Это ваша коробка, гражданка Илляшевская?

– Д-да… но я не понимаю в связи с чем… – сбивчиво проговорила Марина Петровна, сняв наконец обе кисти с коробки и глядя расширенными, зеленовато мерцающими глазами. Вместе с выражением страха и растерянности в переливчатом цвете глазного радужного кружка мелькнула едва уловимая искра веселья, что показалось Дмитрию странным.

– Повторяю. Это ваша коробка, госпожа Илляшевская?

– Моя, – на этот раз Марина Петровна ответила определенно и твердым голосом. Она села на стоявший у столика изящный стул.

– Вы, конечно, понимаете: бессмысленно отрицать в дальнейшем, что это коробка принадлежит вам. Вы привезли ее и лично внесли в помещение. Это ваша собственность, не так ли?

– Моя, – трагически сомкнув красивые брови, призналась Илляшевская.

– Очень хорошо. Это зафиксировано на фото и видеопленке в присутствии свидетелей: местной администрации, следователя прокуратуры и наших оперативных сотрудников. Присутствуют представители прессы из московских газет. Что в коробке, Марина Петровна?

– Там нужные мне… С какой стати меня допрашивают? Я требую адвоката! – неожиданно взбеленилась директриса. – Почему вы позволяете себе нарушение законов?

– То есть вы, гражданка Илляшевская, затрудняетесь пояснить, что находится в принадлежащей вам коробке, – с явным сарказмом уточнил Коломийцев.

– Я не затрудняюсь, но… И вообще… вы врываетесь в принадлежащее мне помещение, как бандиты. Без адвоката я отказываюсь вам отвечать, – от негодования директриса прямо-таки полыхала.

– Прекрасно. Адвокат будет. А пока капитан Лозовой вскроет эту коробку. Прошу граждан понятых и представителей прессы подойти ближе, – полковник вежливо посторонился. Молодой стройный офицер в форме вынул из сумки ножницы, вспорол заклеенные картонки и обнаружил перед всеми плотно уложенные полиэтиленовые пакетики с беловатым порошком.

Полковник Коломийцев крякнул от явного торжества, которое был не в силах сдержать. У всех присутствующих милицейских и штатских так или иначе проявились на лицах признаки удовольствия.

– Майор Голомбаго-Тисман, – размеренно продолжал Коломийцев, скрывая улыбку сухой педантичностью, – распечатайте один из пакетов и предварительно определите его содержание.

Симпатичный полноватый брюнет аккуратно надрезал пакетик и понюхал порошок.

– Канифоль, – сказал он и пожал плечами.

Возникло мгновенное оцепенение среди тех, кто только что ощущал себя победителями.

– Это точно? – угрюмо спросил полковник.

– Абсолютно. Да вы сами понюхайте, – майор поднес пакетик к лицу Коломийцева. Все кругом уже обоняли приятный скипидарный запах канифоли. – Я, конечно, возьму, если прикажете, для химического анализа. В наше время всякие чудеса случаются. Но и без лабораторной проверки ясно: это канифоль.