Дмитрий Федотов - Поединок отражений

– Но он оказался еще и упрямым, – желчно подхватил я, – и тогда его наказали материально, а точнее, думается, решили погасить, да с первого раза не вышло!

– Так, – Ракитин отложил недоеденный кусок осетрины, хлебнул пива и заговорил совершенно другим тоном: – Чертовщина чертовщиной, а взрыв твоей квартиры – совершенно другое. Видишь ли, Димыч, он какой-то непонятный: следов взрывчатки не нашли, а на взрыв газа не похоже. Во-первых, эпицентр находился в спальне, а во-вторых… – он как-то странно посмотрел на меня, – там везде иней был.

– И это при том, что выгорела вся обстановка? Майор, кто же из нас фантаст?

– Ну, почему сразу оскорбления?! – Он попытался отшутиться в неловкой ситуации по нашей с ним старой привычке. – Взорвали, увидели, что пожар, и…

– Уж не хочешь ли ты сказать, что некто, весьма предусмотрительный, приволок туда баллон с жидким азотом на всякий случай, в качестве средства пожаротушения? – съехидничал я, внутренне содрогнувшись от его слов, потому что вдруг понял, что это был за взрыв.

– Если бы там взорвался баллон, от него бы остались ошметки… – начал было Олег, но осекся, уловив какие-то изменения на моем лице. – А ты что предполагаешь?

– Магия, – как можно безразличнее сказал я и вытащил сигарету из пачки на столе. – По-другому не получается.

– Опять ты за свое?

– Закон сохранения энергии суть частный случай базового закона равновесия, заложенного в основу мироздания, – продолжал я невозмутимо, закуривая и пуская дым в потолок. – Если что-то образуется или распадается, это всегда происходит с поглощением либо выделением энергии, потому как любой процесс требует ее расхода…

– А как же ядерная реакция? – усмехнулся Ракитин, уверенный, что припер меня к стенке.

– Это процесс иного порядка, в котором происходит энергетическая инфляция, то есть переход с более высокого энергетического уровня на более низкий, в данном случае расходуется энергия информационного поля с частичным переходом на электромагнитный и тепловой уровни, что со стороны и выглядит как ядерный взрыв. С магией дело обстоит точно так же. Любое магическое действие требует энергозатрат. Вопрос только в том, откуда маг скачает энергию. Источников много…

– И что, каждый раз происходит взрыв и выпадает снег? – скепсис у Олега был непробиваем.

– Повторяю, это зависит от того, каким ресурсом пользуется маг. Смотри! – Я решился-таки продемонстрировать этому упрямцу кое-что, чему меня успела научить Ирина Колесникова, но что я никому до сих пор не показывал по вполне понятным причинам.

Я поставил перед собой высокий стеклянный бокал из поданных нам для пива и плеснул в него немного благословенного «Крюгера». Стенки бокала остались прозрачными – пиво уже успело нагреться до температуры окружающей среды, что меня вполне устаривало.

– Пощупай, – пододвинул я стакан Олегу. – Запомни температуру.

– Ну, примерно градусов двадцать – двадцать три… – он пока еще ничего не понимал, но уже глядел на меня заинтересованно.

Я молча снова поставил посудину перед собой, закрыл глаза и вызвал перед внутренним взором образ стакана с пивом. Потом перешел на тепловое цветовосприятие и медленно накрыл стакан левой ладонью, не касаясь его краев. Образ стакана через несколько секунд приобрел мягкий зеленовато-желтый ореол – это заработало «кожное зрение». Я сделал вдох по правилам крийя-йоги, насыщая грудь праной, и открыл малую чакру в центре левой ладони. Затем сосредоточился на жидкости в стакане и осторожно потянул с нее желто-зеленую ауру внутрь воронки чакры. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом с тихим далеким вздохом цвет ореола скачком изменился на голубовато-синий, и в тот же миг возникло острое чувство опасности, словно меня вот-вот обнаружат – и тогда… Я резко отдернул руку от стакана, выдохнул, произнеся защитную мантру «Оум», и открыл глаза.

Первое, что я увидел, было совершенно белое лицо Ракитина круглыми глазами уставившегося на стакан. Я тоже посмотрел на дело рук своих и облегченно вздохнул: стекло полностью запотело, а над краем стакана вился легкий язычок тумана, как из открытой дверцы морозильной камеры.

– Щупать будешь? – поинтересовался я будничным тоном, кивнув на посудину.

– К-как ты это д-делаешь?! – хрипло выдавил Олег и судорожным движением схватил со стола ополовиненную бутылку «Крюгера». Осушив ее в два глотка, закашлялся, но во взгляд вернулись живость и мысль.