Дмитрий Федотов - Поединок отражений

– И что это была за фирма у Амиева-старшего?

– Какая разница? Вас же интересует только, что я там делала, – спокойно пресекла Елена мою попытку, все еще пожирая голодными глазами мачо Полосухина.

– Ну да, – мысленно чертыхнувшись, признался я и ухитрился наконец достать ногой под столом щиколотку Васьки.

К немалому моему удивлению, этот жест отчаяния возымел нужное действие. Его цыганская рожа вдруг приобрела максимально озабоченное выражение, и Васька сказал почти натуральным голосом:

– Прошу извинить, миледи, но меня ждут неотложные дела – хозяйство уж больно беспокойное! – он кивнул, отступил от стола на шаг. – Надеюсь в скором времени увидеть вас снова. Адье! – и буквально исчез в стволе кедра.

– Ну вот, такой интересный парень… – капризно сморщила носик Сухова, но я не дал ей разгуляться, прекрасно понимая, чем это для меня закончится.

– Леночка, уверяю вас, я ничем не хуже, и вы имеете все возможности в этом убедиться! Как пожелаете!

– Посмотрим, – все еще капризно пожала она плечиком.

– Так что вы делали в фирме Амиевых?

– Трахалась с теми, с кем они мне приказывали, – по-прежнему равнодушно, даже буднично, сообщила она. – А вы что подумали?

– Гм-м, да нет… – новая сигарета сломалась у меня в пальцах, и я с облегчением швырнул ее в пепельницу. – Извините меня, Елена Петровна, я, конечно, настоящая свинья. Простите, больше не буду.

– Да что с вами, Дмитрий?! – передо мной вновь сидела матерая львица, вторая бретелька также оказалась лишней на плече, и теперь тяжелая ткань лишь чудом удерживалась на роскошной груди. – Вы здесь ни при чем. Вы делаете свою работу? Ну, так делайте!

– Конечно, да. – Я снова мысленно сплюнул, вытащил все же пачку любимых «Монте-Карло», закурил и испытал наконец долгожданное успокоение. – Действительно, чего это я?.. Собственно, Лена, мне и нужно-то выяснить: причастны ли вы к смерти Амиева-младшего? И если «да», то в какой степени. Хотя, признаться, у меня зреет твердое убеждение, что вы к этому не имеете никакого отношения…

– Отчего же? – Сухова загасила сигарету и с преувеличенным энтузиазмом взялась за нож и вилку, намереваясь приступить к блинам. – Если подумать, то причин для убийства Ильхана у меня более чем достаточно. Надеюсь, не надо их уточнять?

– Пожалуй, не стоит, – кивнул я.

– Ильхан был редкостной сволочью, – она подцепила ножом горку икры, положила на середину верхнего блина, слегка разровняла, потом, ловко орудуя вилкой и тем же ножом, свернула блин конвертиком, – и все же я не смогла бы его убить, потому что я трусиха.

Елена замолчала, занявшись дегустацией получившегося лакомства. При этом она невольно наклонилась вперед, чтобы не уронить блин на колени, и коварное земное тяготение тут же дернуло ткань платья вниз, открывая жадному мужскому взору соблазнительные сочные полушария с набухшими темно-розовыми бутонами. Глаза мои отказались смотреть куда бы то ни было, кроме как на эти прелести, игнорируя приказы рассудка, и я вынужден был их просто закрыть. Только так мне удалось взять ситуацию под контроль, и я немедленно поинтересовался:

– Амиев вас запугивал, угрожал вам?

– А как вы думаете? – откликнулась девушка и тихо засмеялась: – Можете открыть глаза, я больше не буду!

– Спасибо, – выдохнул я и тоже накинулся на блины, внезапно ощутив дикий голод: подавляемые желания всегда требуют материальной компенсации. А вы думаете, почему в Америке такое кошмарное количество толстяков несмотря на постоянную борьбу с лишним весом?

Минут пятнадцать мы активно уничтожали блины, перепробовав все предложенные начинки, но очень быстро поняли, что не в состоянии справиться со всей порцией и одновременно откинулись на спинки стульев.

– Лена, – снова начал я, пребывая в благодушном настроении, – у следствия, да и у меня, есть подозрение, что убийство Амиева-младшего, равно как и сегодняшняя смерть банкира Витковского – дело рук одного человека, женщины по имени Татьяна Тудегешева. Вы знали ее?

– Тояну?! – она мгновенно выпрямилась, в глазах вспыхнула настороженность. – Еще бы не знать! Она же сама добивалась Ильхана! Сама, понимаете?

– Не совсем…

– Ну, Ильханчик ведь был повернут на сексе и… как бы коллекционировал свои амурные похождения, что ли? – Сухова снова закурила. – То есть ему нравилось добиваться от девушки интимной близости, а потом… переходить к следующей.

– Казанова, блин! – хмыкнул я.

– Вот-вот! А когда мы учились на последнем курсе, Ильхану вдруг приспичило жениться. Не думаю, чтобы всерьез, так, для отвода глаз. Уж сильно он к тому времени всем надоел своими домогательствами и скандалами. Из-за его неверности кое-кто и уксусом травился, и вены резал, и даже в реку прыгал… Так что желающих пересчитать Ильхану ребра было с избытком. Вот он и сделал предложение одной сокурснице, их тех, кто еще не имел с ним счастья пообщаться, некой Лилии Дедулько, племяннице ректора. Скромная, тихая, симпатичная. Все прямо обалдели, но мало кто поверил…