Дмитрий Федотов - Поединок отражений

– Я… – могучий лейтенант зарделся как красна девица, кашлянул в кулак размером с небольшую дыню и поправился. – Мы с лейтенантом Седых провели опознание по фотографии неизвестной девушки среди сотрудников службы безопасности Ассоциации азербайджанцев Сибири, задействованных в личной охране убитого Ильхана Амиева, и они однозначно подтвердили: она именно та, что была с Ильханом в роковую ночь…

– Красиво излагает, стервец! – подмигнул мне Ракитин.

– …Но главный сюрприз, – продолжал Велесов, сгибая и разгибая от волнения пятирублевую монету, – ожидал нас… нет, уже меня одного при встрече с Гульнарой Расуловной Амиевой. Она сама позвонила мне и сказала, что у нее хранится фотоальбом брата, куда он коллекционировал снимки всех своих знакомых девушек. И когда мы встретились, Гульнара Расуловна временно подарила… передала для следствия этот замечательный документ, – и лейтенант выложил на стол перед Берестом пухлый альбом в твердом тисненом переплете.

– И что же в нем… замечательного? – Николай заинтересованно раскрыл альбом на середине.

– А там есть и эта девушка, господин комиссар, – простодушно улыбнулся Велесов, – в самом начале.

Берест быстро отлистал фото назад, нашел и прочитал подпись на обороте снимка:

– «Любимому Илюше на память от дочери гор Тояны».

Он вынул фотографию из альбома и перебросил мне. Да, это была она, таинственная и неуловимая незнакомка. И это ее же мы видели в ванной комнате VIP-номера в момент телепортации! Теперь я был окончательно в этом уверен. Я не мог обознаться.

– Интересно, дочерью каких гор она себя именовала? – спросил Олег, забирая у меня снимок и с любопытством его разглядывая. – И чье это имя – Тояна? Татарское?

– Не совсем, – сказал я. – Скорее алтайское или шорское. И горы соответственно – Алтай или Кузнецкий алатау…

– Кажется, был такой сибирский хан Тоян? – встрял в обсуждение неугомонный Данила. – И по-моему, он был татарин.

– Сибирское ханство, чтоб ты знал, – повернулся я к нему, – было государством многонациональным, и татары в нем отнюдь не являлись подавляющим большинством, скорее наоборот. И у них не было традиции в наследовании верховной власти. Новый хан избирался на Великом курултае – этаком симпозиуме вождей всех племен, населявших союзную территорию. Так что Тоян, наиболее вероятно, все-таки был не татарином, а шорцем.

– Какой ты умный, Дмитрий Алексеевич! – Ракитин округлил глаза, в которых прыгали веселые чертики. – Тебе череп не жмет?

– Иногда, – важно кивнул ему я. – А вот вам еще одно соображение: если Ильхан располагал фотографии в хронологическом порядке, а я думаю – это так, значит, наша визави – давняя его пассия, и следовательно искать ее нужно скорее среди институтских подружек Амиева.

– Гениально, Холмс! – окончательно развеселился Олег.

– Элементарно, Ватсон, – скривился я. – Павел, я так понимаю, уже провел какой-то поиск?

– Конечно, Дмитрий Алексеевич, – воспрял притихший было Велесов. – По базе мэрии, да и по нашей гражданской, в городе на данный момент проживают только две из бывших подружек Ильхана Амиева – Елена Петровна Сухова и Светлана Ивановна Липская. Сухова, кстати, училась вместе с Ильханом в одной группе на экономическом факультете, а со Светланой наш мачо познакомился полгода назад на какой-то презентации, где она работала в обслуге.

– А откуда же тогда взялась эта Тояна? – спросил Берест, усиленно дымя трубкой.

– Наверное, только что приехала, – пожал широченными плечами Павел. – Выясним, Николай Матвеевич.

– Если она приехала обычным способом, то ее карта должна быть в базе мэрии, – сказал Ракитин голосом опытного провокатора.

– А если необычным? – невинно поинтересовался я, глядя на комиссара.

– Только без чертовщины! – протестующе поднял руки тот. – Значит так, Велесов занимается Тояной и уточнением ее личности, Седых продолжает работу по вещдокам, Котов, то есть Кротов, заканчивавет отработку Красилина, А Ракитин осуществляет общее руководство. Вопросы есть?.. Вопросов нет. Все свободны!

Я шел по узкой лесной тропе, каменистой и извилистой, в почти кромешной темноте. Собственно, тропы видно не было, угадывалось лишь ее присутствие, а вот нагромождение черных теней с обеих сторон на каком-то густо-сером колышащемся фоне ясно указывало на густые заросли. Вдобавок ветви то и дело норовили схватить за руки, ударить по лицу, но всякий раз удивительным образом отступали, словно отведеные невидимой заботливой рукой.