Мария Элизабет Штрауб - В ловушке

Открывая входную дверь, он слышал телефонные звонки. В надежде, что звонит Юлия, бросил на пол портфель, рванулся к телефону и взволнованно произнес:

— Я слушаю.

— Отлично. Здрасьте, господин Эверманн. Один короткий вопрос: я не могу связаться с Боном. Где он? Уехал?

Голос Кёна подействовал на него, словно ушат холодной воды.

— Уехал, — повторил он и уселся в красное кресло. — Уехал? Не знаю. А что? В чем дело?

— Ну, потому что вы же собирались с ним посоветоваться. А я хотел узнать у него, как обстоят дела.

— Я не вполне понимаю…

— Ну, что вы решили — сдавать питомник в аренду или продавать? Я хотел оставить вопрос на его автоответчике, но он почему-то не работает. Вероятно, переполнен. Или остановлен.

— Понятия не имею, — ответил Йон. — Но, честно говоря, я не понимаю, почему вы так торопитесь, господин Кён. Ведь мы говорили на эту тему лишь в пятницу, должны же вы мне дать немножко времени.

— Вот я и хотел лишь поговорить с господином Боном. Вас я не побеспокоил бы никогда в жизни, если бы дозвонился до него. Но ведь я тоже должен как-то планировать свои дела.

Йон откашлялся.

— Лучше всего мы сделаем так: господину Бону вы не звоните, а я сам вам сообщу, когда приму решение. Скажем, самое позднее в конце месяца.

— В конце? Сегодня только восьмое, господин Эверманн…

— Чего вы ждете от меня в этой ситуации? — рассердился Йон. — Ведь прошло лишь десять дней после смерти моей жены.

Кён сделал крошечную паузу.

— Я никак не хочу на вас давить. Сожалею, если вам это не ко времени. Мне только важно знать, что ждет меня в будущем.

— Я уже сказал, что сообщу вам, — сухо заявил Йон. — Через три недели. Самое позднее.

Кён был явно недоволен.

— Ну, хорошо, тогда я подожду. Как вы поживаете? Непросто, да?

— Да уж, — буркнул Йон.

— Если вам понадобится помощь, скажем в саду, сообщите. Мы сделаем это, как обычно. До свидания, господин Эверманн.

— Пока. — Йон положил трубку и сидел в кресле еще с минуту. Невероятная глупость, что он упомянул в разговоре с Кёном о Роберте. Но ведь в тот момент он никак не мог предвидеть, как развернутся события. И то, что Кён заметил отсутствие Роберта, вынуждает его к активным действиям. Либо уже сегодня, либо самое позднее завтра утром надо позвонить на квартиру Роберта, лучше несколько раз, на тот случай, если его телефон заинтересует полицию. Еще нужно поехать туда, расспросить соседей, связаться с уборщицей, фрау Эсром. И самое главное, еще раз проверить при дневном свете весь дом, гараж и автомобиль. Abyssus abyssum invocat. [18] Бездна взывает к бездне (лат.). Если уж он забыл, что говорил Кёну, то мог проглядеть и что-либо еще.

В четверг на первой большой перемене он наконец дозвонился до уборщицы Роберта. Ее телефон он отыскал еще во вторник в адресной книге. Во всем Гамбурге нашлось лишь четыре абонента с такой фамилией, а в Ольсдорфе лишь «Эсром Г.». Габи, Гудрун, Герлинда?

— Глория Эсром? — Она произнесла свое имя приветливым и чуть вопросительным тоном.

— Эверманн. Добрый день. Мы с вами незнакомы, фрау Эсром, я друг Роберта Бона, — сказал Йон и примостился на краешке стола. Чтобы никто не мешал, он зашел в классную комнату шестого «а». — Вы ведь убираете у него, не так ли?

— Верно.

— Вы, случайно, не знаете, куда он делся? Может быть, уехал куда-то? Я никак не могу до него дозвониться. — После звонка Кёна во вторник он по нескольку раз в день набирал номер Роберта и держал трубку ровно десять гудков.

— Вы пытались звонить на его мобильный телефон?

— Разумеется. Но он, вероятно, отключен, — ответил он. «Абонент временно недоступен, the person you have called is temporary not available», говорил каждый раз певучий женский голос. Нужны ли вообще такие частые звонки, чтобы задокументировать свою тревогу о Роберте? Регистрирует ли «Телеком» те звонки, разговор по которым не состоялся? И можно ли зафиксировать такие попытки и через несколько месяцев? Вероятным было все, ведь техника связи развивалась гигантскими темпами.

— Он ничего мне не говорил ни про какие поездки, — сказала фрау Эсром. — Во всяком случае, вчера я не застала его дома. Но тут нет ничего странного, у меня есть ключ, и я вижу его далеко не каждый раз.

— В квартире все было нормально? — Она изучает биологию, вспомнил он, и как раз теперь пишет дипломную работу. Он представил себе стройную темноволосую молодую женщину, которая рассматривает под микроскопом красную капельку.

— Как обычно.