Пер Валё - Рейс на эшафот

— Завтра, — сказал Монссон. — При дневном освещении искать намного легче.

— Хорошо, — согласился Мартин Бек.

— Ключи получишь у меня завтра утром, — добавил Кольберг.

Ключи, собственно, лежали у него в кармане, но он собирался, перед тем как предоставить Монссону свободу действий, убрать из квартиры определенные следы фотографической деятельности Стенстрёма.

На следующий день в половине второго зазвонил телефон на письменном столе Мартина Бека.

— Привет, это Пер.

— Какой Пер?

— Монссон.

— А, это ты. Ну как дела?

— Я в квартире Стенстрёма. Здесь нет той страницы.

— Ты уверен?

— Уверен ли я? — Судя по его голосу, Монссон был крайне обижен. — Конечно уверен. А откуда у вас уверенность, что это именно он взял ту страницу?

— Во всяком случае, мы так полагаем.

— Ну если так, я еще где-нибудь поищу.

Мартин Бек помассировал лоб.

— Что ты имеешь в виду под словами «где-нибудь»? — спросил он, однако Монссон уже положил трубку.

— В архиве ведь должны быть копии, — заметил Гунвальд Ларссон. — Или в прокуратуре.

— Верно, — согласился Мартин Бек.

Он нажал кнопку и переключил телефон на внутреннюю линию.

В соседнем кабинете Кольберг разговаривал с Меландером.

— Я просмотрел твой список.

— Ну и как, тебе пришло что-нибудь в голову?

— Очень многое. Я только не знаю, пригодится ли тебе все это.

— Предоставь решать это мне.

— Там есть рецидивисты. Например, Карл Андерссон, Вильгельм Росберг и Бенгт Вальберг. Все трое — старые воры. Неоднократно судимы. Теперь они уже слишком стары, чтобы работать по специальности.

— Дальше.

— Юхан Гран был сутенером и наверняка продолжает оставаться им. Профессия официанта — это только прикрытие. Еще год назад сидел. А знаешь, каким образом Вальтер Эрикссон стал вдовцом?

— Нет.

— Он в пьяном безумии убил жену табуреткой. Отсидел пять лет.

— Ну и тип, черт возьми.

— Таких субъектов хватает в твоем списке. Уве Эрикссон и Бенгт Фредрикссон были осуждены за нанесение побоев, причем Фредрикссон сидел не меньше шести раз. Судя по некоторым приговорам, там были даже попытки убийства. Торговец подержанными вещами Ян Карлссон — подозрительная фигура. За решетку никогда не попадал, но много раз был близок к этому. Бьёрна Форсберга я тоже помню. Когда-то на его счету была не одна махинация, и его хорошо знали в преступном мире во второй половине сороковых годов. Однако потом он сменил род деятельности и сделал прекрасную карьеру. Женился на богатой и стал солидным финансистом. Он лишь однажды, в сорок шестом году, был признан виновным в мошенничестве. Зато у Ханса Венстрёма длиннющий список прегрешений: от растраты до взлома сейфа. Кстати, что-то я не пойму, чем он занимался.

— Бывший продавец рыбного магазина, — сказал Кольберг, заглянув в свой список.

— Действительно, двадцать пять лет назад он торговал рыбой на рынке в Сундбюберге. Теперь он уже очень стар. Ингвар Бенгтссон теперь выдает себя за журналиста. Он был одним из пионеров в области подделки чеков. И кроме того, альфонсом. Бу Фростенссон — третьеразрядный актер и известный наркоман.

— Неужели эта женщина никогда не спала с порядочными мужчинами? — сочувственно спросил Кольберг.

— Ну почему же? Таких тоже много в списке. Например, Руне Бенгтссон, Леннарт Линдгрен, Курт Ульссон и Рагнер Виклюнд. Их репутация безупречна.

У Кольберга в памяти было еще свежо все это дело.

— И все четверо женаты, — сказал он. — Им, наверное, дьявольски трудно было оправдаться перед своими женами.

— Нет, в этом деле полиция проявила такт. А тех молодых ребят, которым было около двадцати или того меньше, тоже не в чем упрекнуть. Их в этом списке шестеро, и только один не очень хорошо вел себя. Кеннет Карлссон сидел два раза. В исправительной колонии. Впрочем, это было давно, да и правонарушения не очень серьезные. Тебе что, действительно необходимо, чтобы я покопался в прошлом этих людей?

— Буду весьма благодарен тебе. Стариков можешь исключить, всех, кому за шестьдесят. Самых молодых тоже, моложе тридцати восьми.

— К первой группе относятся восемь человек, ко второй — семь. Остается тринадцать. Область поиска сужается.

— Какая еще область?

— У всех этих мужчин, естественно, имеется алиби, если говорить об убийстве Тересы, — сказал Меландер.

— Несомненно. По крайней мере, если речь идет о том времени, когда труп подбросили в кусты возле стадиона «Штадсхаген».