— В сочельник ты точно будешь смеяться, — сказала она.
— Неужели?
— Да. Когда увидишь мой рождественский подарок. — Она нахмурила брови и добавила: — Я даже не представляю себе, как можно не смеяться.
— Кстати, а какой подарок хотела бы получить ты?
— Лошадь.
— А где ты ее поставишь?
— Не знаю. Но мне хочется иметь лошадь.
— Знаешь, сколько она стоит?
— К сожалению, знаю.
Они попрощались.
На Кунгсхольмсгатан его ждали Гунвальд Ларссон и расследование, которое даже при всем желании нельзя было назвать профессиональным. Хаммар был настолько тактичен, что не далее как вчера сказал об этом.
— А как там с алиби у Туре Ассарссона? — поинтересовался Гунвальд Ларссон.
— Алиби Туре Ассарссона является одним из самых неуязвимых в истории криминалистики, — сказал Мартин Бек. — В тот самый момент он произносил речь в присутствии двадцати пяти человек. И находился в Сёдертелье, в «Стадс-отеле».
— Ага, — печально принял к сведению Гунвальд Ларссон.
— Кроме того, с твоего позволения, выглядит не очень логичным предположение, будто бы Эста Ассарссон не заметил родного брата, садящегося в автобус с автоматом под плащом.
— Кстати, насчет плаща, — сказал Гунвальд Ларссон. — Он должен был быть очень просторным, если под ним удалось спрятать тридцать седьмую модель «суоми». Скорее всего, автомат лежал в чемоданчике.
— Тут ты прав.
— Да, иногда и я бываю прав.
— Нам просто повезло, — сказал Мартин Бек, — что вчера вечером ты оказался прав. В противном случае хорошо бы мы сейчас выглядели. — Он ткнул в сторону собеседника сигаретой и добавил: — Но в один прекрасный день, Гунвальд, ты влипнешь в нехорошую историю.
— Не думаю, — ответил Ларссон и, тяжело ступая, вышел из кабинета. В дверях он столкнулся с Кольбергом, который торопливо уступил ему дорогу и, обернувшись на широкие плечи Ларссона, спросил:
— Ну, как наш живой таран? Раздосадован?
Мартин Бек кивнул. Кольберг подошел к окну.
— Черт бы побрал все это, — вздохнул он.
— Она по-прежнему живет у вас?
— Да, — ответил Кольберг. — Но только не говори: «Так, значит, ты устроил себе гарем», потому что герр Ларссон уже так высказался.
Мартин Бек чихнул.
— Будь здоров, — сказал Кольберг. — Я еле сдержался, чтобы не выбросить его в окно.
Мартин Бек подумал, что Кольберг, наверное, один из немногих, кто способен на что-либо подобное.
— Спасибо, — сказал он.
— За что?
— Ты ведь сказал: «Будь здоров».
— Верно. Мало кто знает, что нужно благодарить. У меня как-то был такой случай. Один фоторепортер избил свою жену и выгнал ее голую на мороз, потому что она не поблагодарила его, когда он сказал ей: «Будь здорова». Это было в канун Нового года. Конечно, он был пьян. — Кольберг немного помолчал, а потом медленно сказал: — Из нее больше ничего не вытянешь. Я имею в виду Осу.
— Мы уже знаем, чем занимался Стенстрём, — сказал Мартин Бек.
Кольберг с изумлением уставился на него.
— Знаете?
— Да. Он занимался убийством Тересы. Это совершенно ясно.
— Тересы?
— Да. Тебе не приходило в голову?
— Нет, — сказал Кольберг. — Не приходило, хотя я просмотрел все дела за последние десять лет. Почему ты ничего мне не говорил?
Мартин Бек задумчиво смотрел на него, грызя кончик авторучки. Они думали об одном и том же. Кольберг выразил их мысли словами:
— Видно, не все можно передать с помощью телепатии.
— Вот именно, — отозвался Мартин Бек. — Кроме того, дело об убийстве Тересы — шестнадцатилетней давности. И ты никогда не участвовал в том расследовании. По-моему, единственный, кто его помнит, — это Эк.
— А ты уже изучил дело?
— Нет. Только перелистал. Там две тысячи страниц протоколов. Все документы находятся на Вестберга-алле. Едем туда?
— Да. Нужно освежить это дело в памяти.
В машине Мартин Бек сказал:
— Ты все-таки, наверное, помнишь суть дела, чтобы понять, почему Стенстрём занялся именно Тересой?
— Да, — кивнул Кольберг. — Потому что оно было самым трудным из всех, которыми он мог заняться.
— Да. Оно было самым запутанным и необъяснимым. Он хотел показать всем, на что способен.
— И позволил застрелить себя, — бросил Кольберг. — О черт! Какая же между этими делами связь?
Мартин Бек не ответил, и больше они уже не разговаривали. Только после того, как они приехали на Вестберга-алле, остановились перед зданием полиции и вышли под снег с дождем, Кольберг сказал:
— А можно ли раскрыть дело Тересы? Теперь, через столько лет?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу