Николай Старинщиков - Волчий корень

– А чо? Одним выстрелом сразу двоих, – моргал японскими глазами Саня. – Лбами друг о друга если…

Царев допил остатки и засобирался домой.

Серафима Семеновна собралась вместе с мужем проводить гостя – надо же на троллейбус человека посадить.

– Кто у нас третьим будет? – спрашивал Степаныч.

– Увидишь…

– Ну, все-таки?

– Пока не могу ничего сказать. Вдруг он откажется. Будь дома и жди. Мы к тебе завтра заедем. Договорились?

Какие проблемы?! С пьяных глаз Степаныч в космос готов лететь. Несмотря на то, что у самого условная мера в биографии. Как родимое пятно. И хрен с ним, с пятном, если речь о главном. О принципах! А принципами, как известно, не поступаются. Нельзя ими жертвовать в угоду обстоятельствам. Их, если потребуется, отстаивать надо.

– Помогая другим, забываешь о себе, – выдал вдруг Саня. – Вот сейчас и подошло тот самое время, когда надо о себе подумать. Комбинаторы районного масштаба – вот они где у меня сидят.

Степаныч молчал, слабо кивая. Вся сила у него ушла в переваривание пищи и усвоение выпитого. Ему бы лечь, но надо проводить гостя.

– Пошли, что ли?

– Конечно, двинули…

На улице стояли потемки. Троллейбуса долго не было. Саня продолжал сучить кулаками у Степаныча под носом. Жаль, не было под рукой подходящей физиономии. Например, Бнатова Александра Сергеевича. Было бы на ком проверить исправность оружия.

Рогатый транспорт наконец подошел. Саня ступил в него, и троллейбус качнулся.

– Пока! Ловите меня на слове, дорогие мои… Я слова на ветер не бросаю.

Неспроста Царев ввязывался в это дело. Было в его речи что-то, чего Степаныч пока не понимал.

– Ну-ка! Расправь пещеристое тело…

– Александр Сергеевич…

– Молчи, курва.

Старший следователь Бнатов вторую половину дня целиком посвятил сексуальным утехам. Мероприятие сулило свежий импульс, иначе жизнь могла превратиться в сплошной кошмар. С этой целью Александр Сергеевич и еще трое знатоков прибыли в лечебно-оздоровительный центр «Волга». Среди знатоков оказались двое старших оперов – Исаев и Пахомов, и, как всегда, старший прапорщик Жора Лукин, помощник Бнатова.

Компанию поджидала четверка девиц, одна из которых была всех моложе – Бнатову недавно удалось ее захомутать. Торговка из киоска. Девушка не приучена к обычаям, так что предстояло обкатывать ее на ходу.

– А ты что стоишь, как свидетель? – крикнул он помощнику Лукину. – Ложись на массажный стол – тебе хоть массаж сделают.

Жора с утра не в настроении. Обнажился догола и ходит как неприкаянный. Живот выпирает. Плечи скворечником. В общем, сексуальный гигант маленького роста и, что характерно, ничего ему не охота. Помыться разве что. Он взял веник и отправился в парную. Девица, что по «раскладке» принадлежала ему, потянулась следом.

– Ты моя Надежда и опо-о-ра… – Бнатов погладил добычу по животу.

Девушка лежала на деревянной скамье для мытья, отвернув голову к стене. На нее не действовало даже выпитое перед этим шампанское.

– Поехали, что ли? – спросил ее Бнатов.

– Как хотите, Александр Сергеевич. Я вся в вашей власти.

– Тогда расправь ножки, а я разбегусь.

Однако разбегаться не стал. Вовремя спохватился: промазать может. Подошел с краю, опустился на колени и ввел своего «дурака».

Надежда ойкнула, словно ей сломали там что-то.

Бнатов не обратил на это внимания. Мало ли причин, из-за которых женщина вскрикивает. Это может быть каприз дикой кобылы. Девятнадцатый год дуре, а понять не может, что она нужна ему. Бнатов станет для нее покровителем. На всю оставшуюся жизнь. Именно так.

– Ну что ты лежишь, как доска. Поймай меня хотя бы за уши, обними за плечи, – учил Александр Сергеевич. – Я ведь все-таки на коленях стою. Могу упасть.

Александр Сергеевич даже всхрапнул от своей находчивости.

Но партнерше не до смеха. Сексуального опыта нуль. Откуда ей знать, чего от нее хотят.

– Перевернись теперь на коленки…

– Как это? – недоумевает та.

– Ногами вниз…

Бнатов помогает девушке приподняться, силой кладет ее вниз животом и входит в нее сзади.

«Слава богу, – думает та с облегчением. – Хоть не в зад…»

У Бнатова под коленями лежит куча веников. Ветки врезаются в коленные чашечки. Вот он, импульс! Он опять будет сюда приезжать. На то и дана жизнь дураку, чтобы наслаждаться.

– Тебе хорошо со мной? – беспокойно спрашивал он девушку

Однако та предпочитала молчать. Понятно. Опыта никакого.