Линвуд Баркли - Не обещай ничего

Усталый кивок.

– Понимаю, с твоей памятью на лица тебе трудно описать женщину, которая принесла к твоему порогу Мэтью. Но может быть, ты сумеешь мне что-нибудь о ней рассказать? Какого цвета у нее были волосы?

– Черного? – Она произнесла это с такой интонацией, будто спрашивала меня.

– Меня там не было. А ты думаешь, что черного?

Марла кивнула.

У Розмари Гейнор были черные волосы. Но если это она появилась у дома моей двоюродной сестры, следовательно, решила отдать ей собственного сына. Я не видел в этом смысла.

К тому же у очень многих женщин черные волосы.

– Понимаю, что с деталями у тебя напряженка, но что ты скажешь о цвете кожи? Она белая? Черная?

– Где-то… посредине.

– Хорошо. Что-нибудь еще? Цвет глаз.

Марла покачала головой.

– Родинки, шрамы, другие приметы?

Тот же жест.

– Голос? Что она тебе говорила и каким тебе показался ее голос?

– Приятным. Она сказала: «Я хочу, чтобы ты позаботилась об этом маленьком человечке. Его зовут Мэтью. Знаю, ты справишься». Это все. Она говорила как бы нараспев, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Думаю, что понимаю.

– Она оставила коляску, извинилась, что больше ничего не принесла, и ушла.

– Она уехала на машине?

Марла наморщила лоб.

– Да, там была машина. – Она вздохнула. – С машинами у меня еще хуже, чем с лицами. Кажется, черная.

– Пикап? Внедорожник? Мини-вэн? Фургон? Кабриолет?

Марла прикусила губу.

– Точно не кабриолет. Наверное, мини-вэн. Но я не слишком обращала внимание, мне надо было следить за Мэтью.

– Тебе не показалось все это странным? Что женщина совершает такой поступок?

Сестра посмотрела на меня как на идиота.

– Конечно. Но все было настолько замечательно, что не пришло в голову задавать вопросы. Я решила, это реакция вселенной – я потеряла ребенка, мне подарили другого.

Я же подумал, что в случившемся кроется нечто большее, чем желание вселенной восстановить справедливость.

Понимая, что от Марлы достоверного объяснения не добиться, я пытался разобраться сам. Если то, во что верила Марла, произошло на самом деле, что это могло означать?

Если некто сумел унести сына Розмари Гейнор, мать в тот момент была уже мертва. Иначе она бы попыталась этому помешать.

Итак, некто убивает мать Мэтью. В доме остается беспомощный младенец.

Убийца не тронул ребенка. Что бы им (или ею) ни руководило, что бы ни побудило расправиться с женщиной, этого оказалось недостаточно, чтобы убить и Мэтью.

Преступник мог бы оставить ребенка на месте; его бы рано или поздно нашли.

Но нет. Убийца или кто-то другой предпочитает отнести его людям.

При этом выбирает Марлу. Почему?

Из всех горожан, кому можно было бы подкинуть малыша, выбирает именно ее, хотя Марла живет на другом конце города. И о ней известно – пусть та история и закончилась быстро, – что она пыталась украсть из родильного отделения младенца.

О черт!

Все сходится.

– Эй, Дэвид, ты со мной?

– Что?

– У тебя вид, словно ты куда-то отлетал. – Марла улыбнулась. – Такое лицо… У меня тоже бывает чувство, словно я в стране грез или еще где-то. Мне что-то вкатили, и я то здесь, то где-то там. Последний раз испытывала нечто подобное в хижине.

– Просто задумался, – ответил я. – Вот и все.

Я задал ей кучу других вопросов. О студенте по имени Дерек, о котором она мне утром рассказывала и от которого забеременела. Спросил, где его можно найти. Снова поинтересовался, не случалось ли ей как-то пересекаться с Гейнорами. Принес свой журналистский блокнот и записывал все, что сестра говорила, – ведь то, что сейчас могло показаться не важным, станет потом решающим.

Но все это время думал о другом.

Вот если бы кто-то, например я, решил убить Розмари Гейнор, но при этом попытался свалить вину на другого, не лучшим ли вариантом было бы подставить блаженную, которая несколько месяцев назад уже пыталась похитить младенца? И чтобы перевести на нее стрелки, оставить в ее доме сына погибшей?

Для надежности можно еще измазать в крови косяк ее двери.

Именно это и замышлялось? Или я придумал полную нелепость?

Для того чтобы спланировать нечто подобное, надо было знать, что совершила Марла. Однако тетка сделала все возможное, чтобы притушить резонанс. В новости ничего не просочилось, обвинений не последовало.

Свалить убийство Розмари на Марлу мог только тот, кто был связан с ней самой и с Гейнорами. Иначе он бы не знал, как воспользоваться тем, что она совершила в прошлом.