Валерия Вербинина - Зеркало сновидений

«Да, не искать убийцу, а готовиться к убийству, которое произойдет за тысячи верст отсюда», — подумала Амалия. Вслух же она сказала нечто совершенно иное:

— Пожалуй, Сергей Васильевич, вы правы. За то время, которое у нас остается, я не успею толком разобраться в происходящем. Думаю, я поступлю так, как вы советуете, и передам следствие в надежные руки.

— Ну вот и ладушки, — проворчал Ломов. И все оставшееся время, пока они ехали к особняку баронессы Корф на Английской набережной, он обсуждал с Амалией тонкости разговорных диалектов страны, в которую им предстояло вскоре отправляться.

Амалии даже не пришлось самой предпринимать какие-то действия, чтобы привлечь внимание властей к происходящему. Дома баронессу Корф ждало письмо от Володи Шанина, который уведомлял ее, что, так как его брата пытались убить, семья вынуждена просить официального расследования. В письме Володя благодарил Амалию за желание помочь и выражал надежду, что того, кто столкнул его брата с лестницы, скоро найдут и накажут по закону.

На следующий день, когда Амалия собирала вещи, придирчиво отбирая то, что могло ей понадобиться в долгом путешествии, прислуга доложила, что госпожу баронессу хочет видеть Александр Панкратович Семилуцкий, следователь. На первый взгляд гость мало походил на человека, распутывающего преступления: он был молод — лет двадцати пяти, — худощав и задумчив. Проще было вообразить его в роли провинциального поэта, который пишет дамам в альбом чувствительные стихи, или актера-любителя, но Амалия отлично знала, как обманчива бывает внешность, и решила покамест воздержаться от суждений. Не упоминая Ломова, она рассказала, что услышала о сне, который в одно и то же время увидели два разных человека, и добавила, что этот случай возбудил ее любопытство. Дальнейшее развитие событий укрепило ее в мысли, что сны поручика Истрина подтолкнули неизвестное пока лицо совершить как минимум одно преступление — столкнуть Николая Шанина с лестницы. Весьма вероятно, что и со смертью Елизаветы Левашовой не все так гладко, но тут потребуется дополнительное расследование, потому что у Амалии нет никаких доказательств — только догадки, и нужны факты, чтобы подтвердить их или опровергнуть.

— Боюсь, что с третьим сном тоже возникли осложнения, — сказал Александр Панкратович, смущенно кашлянув. — Дело в том, что Варвара Дмитриевна исчезла.

— Не может быть! — вырвалось у Амалии.

— Боюсь, что может, госпожа баронесса. Вчера Варвара Дмитриевна не вернулась домой, и никто не видел ее после того, как она покинула особняк Левашовых. Муж искал ее по всему городу, но не нашел. — Александр Панкратович выдержал небольшую паузу. — Как вы помните, сон ее пасынка сулил ей смерть в воде, и Василий Григорьевич… он настоял на том, чтобы мы проверяли всех утопленниц. Сегодня утром как раз нашли женское тело у Египетского моста, и господин Истрин ездил на опознание, но это оказалась не его супруга.

Амалия едва не спросила, кто такой Василий Григорьевич, но, к счастью, вспомнила, что таково было полное имя и отчество Базиля. По правде говоря, баронесса Корф была сбита с толку. Ей казалось, что опасность может угрожать скорее Оленьке Левашовой, но Варвара Дмитриевна… в представлении Амалии жена Базиля относилась к женщинам, которые могут за себя постоять. Или же враг Варвары Дмитриевны оказался для нее слишком коварен и непредсказуем?

— Вчера госпожа Истрина поехала следом за дочерью к Левашовым, где устроила сцену, — сказала Амалия решительно. — Надо узнать, куда она отправилась от них. Вы опрашивали извозчиков? Возможно, она села в наемную карету или даже в пролетку. — Среди наемных экипажей пролетка котировалась ниже, чем карета.

Александр Панкратович ответил, что его помощники уже опрашивают извозчиков и городовых, но пока безрезультатно. Похоже на то, что Варвара Дмитриевна предпочла идти пешком, что в общем-то объяснимо, так как погода была прекрасная, не чета сегодняшней. (Снаружи сейчас лил дождь.)

— Признаться, — добавил Александр Панкратович, поколебавшись, — я было подумал, что Варвара Дмитриевна под влиянием ссоры с дочерью могла… э… принять опрометчивое решение и… допустим, броситься с моста в воду.

— Если я правильно представляю себе ее характер, — не удержалась Амалия, — она бы скорее постаралась дожить до ста лет, чтобы насолить пасынку.

— Возможно, — не стал спорить Александр Панкратович. Вид его стал, однако, еще более задумчивым, и Амалия невольно насторожилась. — Но если так, куда же она исчезла?