А. Э. В. Мейсон - Часы и дилеммы. Серия «Мир детектива»

Я осталась одна в большой столовой. Тени уплотнялись по углам. Я побежала на кухню. Все слуги уже уехали. Только тот мальчик, который должен был показывать нам дорогу, заканчивал трапезу.

– Гилберт, – спросила я, – куда мы поедем?

– По небольшому мостику в задней части деревни, через Морин, затем по проселочной дороге через Жуи-ле-Шатель, мадемуазель.

– Хорошо! Ты должен взять с собой мой велосипед, Гилберт. Встретимся у ворот, где начинается проселочная дорога. Скажи мадемуазель, и ждите меня там.

Я не дала ему времени на ответ. Я оставила его сидеть, глядя на меня с открытым ртом. Я не беспокоилась о том, что моя гувернантка не спустилась, пока я была в доме. Через кухню я попала на аллею. В деревне был свет только в трактире Кромекка, который проникал через открытую дверь, и лежал широкой полосой на земле. Я подбежала к ограде и двигалась рядом с ней. Меня никто не заметил. Никто не позвал. Я побежала к дому на окраине. Там также было темно. Я остановилась под окном дома, в котором лежал зуав. И прислушалась. Я не услышала его дыхания. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к оконной ручке. Но окно было распахнуто. Я привстала на цыпочках, но не смогла заглянуть внутрь. Все было черным, да, даже в том месте, где должно быть белое пятно его простыни.

– Анри, – прошептала я. – Господин Анри! – В ответ не прозвучало даже вздоха.

Я была уверена, что он умер. Я слышала свои собственные рыдания. Но я должна была убедиться. Я толкнула дверь. Было заперто. Я сначала тихо постучала, потом в ярости. Ничего. Дом был пуст, как и все остальные. Случайно обнаружив ведро, я перевернула его дном к земле и, стоя на нем, забралась в комнату через открытое окно.

– Господин Анри, – прошептал я. Я ужасно боялась, но должна была убедиться. На кушетке никого не было. Простыни исчезли. Я подкралась к углу, где я видела его сложенную форму. И она тоже исчезла. Как и его штык, стоявший у стены. Не было никаких следов присутствия. Меня охватила паника от этой темной пустой комнаты. Я подбежала к окну и выбралась через него. Спрыгнув на землю, я уронила ведро. Мне показалось, что прогремела канонада. Я бросилась бежать, но кто-то схватил меня за руку. На грани полуобморочного состояния, я услышала жесткий дружеский голос:

– Мадемуазель, вы! Что вы здесь делаете? Вы должны были уйти с остальными. Все женщины покинули деревню. Это приказ. Вы, что, не знали этого? – и он ласково пожал мне руку. Как же вы меня напугали, честное слово! Нельзя так пугать старика!

– Мы собирались сегодня ночью, папаша Франсуа, – ответила я. – Мы едем в Барбизон. Но я хотела попрощаться с зуавом и убедиться, что он в порядке. А он ушел, папаша Франсуа.

– Конечно, ушел. Разве вы не знали? Вы не слышали? Они займут деревню завтра утром.

Я не хотела спрашивать, кого он имел ввиду.

– Они поймали меня в лесу и отправили обратно с посланием для мэра. Если в Нойли-сюр-Морине найдут французских солдат, оружие и даже французскую форму, то они сожгут каждый дом дотла. Мы не могли оставить офицера в самом первом доме, в который они нагрянут, в доме мадемуазель Кромек. Понимаете, маленькая мисс? Бедный папаша Франсуа разрывался между резней за свою деревню и жалостью к молодому офицеру. – Дом сестры мэра. Нет, тогда, наверняка, всех уничтожат. Поэтому мы его перенесли, очень осторожно. На носилках. Мы не навредили ему. О, нет.

– Где он сейчас, папаша Франсуа? – оборвала я.

Старик колебался и путался. Ох, понадобились бы годы, чтобы вытянуть из него правду, пока он рыдал и шептал, стоя на той темной улице.

– Это единственное место… Он там в безопасности… Деревня тоже. А ведь это не так уж плохо. Он ведь солдат. В прошлом месяце он спал во многих местах и похуже…

– Где!? Где!? – выпытывала я.

– Это в Пожарном укрытии. Но это всего на час-два. Ночью месье мэр и Гаврош увезут его через Морин и спрячут в безопасности на ферме.

Я не стала ждать последующих оправданий. Я вырвала свою руку и побежала через улицу. Да, у нас было пожарное укрытие позади трактира, на берегу реки. Жалкая маленькая хижина, заполненная противопожарным инвентарем и с насыпным полом. Я больше не боялась. Я обезумела от чувства, чувства маленькой девятилетней девочки к молодому богу в форме, сошедшему с облака. И он попросил меня выйти за него замуж. А они так к нему отнеслись! Я не сомневалась, кто это были – Полидор Кромек, его сестра со своей мебелью испорченной кровью раненого и маленький хорек Гаврош!