Яна Темиз - Золотой день

Потому что только мы думаем о Турции. О том, чтобы она не превратилась окончательно в источник дешевого хлопка, табака и рабочей силы, чтобы мы сохранили наши традиции, нашу территорию, наши капиталы, преумножили все это, создали бы нормальное правительство, вырастили образованное поколение, а не обслуживающий персонал для загорающих на наших пляжах бледнолицых.

Никто не думает о Турции – вы посмотрите на это жалкое правительство! Вы всегда держались подальше от политики, господин Эмре, мы это знаем, и вы абсолютно правы, потому что от такой политики и надо держаться подальше. То, что предлагаем вам мы, это не политика, это бизнес, и вы, как профессионал, это понимаете. Однако этот бизнес обречен, если у вас нет власти, нет покровителей, нет перспектив. Вы никогда не подниметесь на более высокую ступень, и ваша супруга сможет только разглядывать те витрины с бриллиантами… да-да, разумеется, мы знаем, мы не можем иметь дело с теми, о ком не располагаем достаточной информацией.

О вас эта информация есть, и она нас устраивает. Не беспокойтесь, все это строго конфиденциально, и вам не придется вникать в политические дела, это не ваша профессия. Вы по-прежнему будете заниматься финансами, только масштабы вашей деятельности будут совсем другими, вот, взгляните.

И он взглянул. Они все рассчитали правильно, у каждого есть своя цена, есть то, от чего человек не может отказаться. Он, Эмре, во всяком случае, не смог. Взглянув на предложенные ему бумаги и схемы, он уже не смог бы вернуться к прежнему взгляду на мир – просто потому, что у всех чисел из тех документов было на два-три нуля больше, чем у тех, с которыми он привык иметь дело. Эти нули – нули, какая насмешка судьбы! – моментально перевесили все: они оборачивались то шикарной виллой, то теми самыми бриллиантами для жены, то новой сверкающей машиной.

Нули превращались в золото, в дорогие вина, в легкие меха, в уверенную походку, они многозначительно подмигивали и обещали, обещали… современный офис, полеты первым классом, все самое лучшее.

Интересно, как он говорил с этим чиновником, что посулил ему? Или все проще: ему было достаточно одного нуля, прибавленного к его жалкой зарплате? Что он так смотрит, чего хочет? Они подослали его или он так глуп, что явился сам?

Эмре быстро притянул Азиза за лацкан пиджака и, отметя резким жестом все его готовые высыпаться удивленные фразы, вытолкнул за дверь квартиры. Закрыв ее за собой, он кивком указал в сторону лестницы. Все это было настолько неожиданным, что Азиз, не успев ничего возразить и сказать, последовал за ним.

– По лестнице мы не ходим, – тихо и зло выговорил Эмре, остановившись на лестничной площадке, – вряд ли они и сюда понатыкали свои микрофоны.

– Какие еще…

– Не прикидывайся идиотом. Через пять минут я должен быть внизу и продолжать свою прекрасную деятельность. Так что времени на эти игры нет. Я сказал: я принял все условия, я буду делать то же, что делал раньше. Это все? И не тебе, который приставил к нам эту шпионку, изображать невинность. У нас все прослушивалось, разве нет? Иначе откуда бы они узнали, что Лили уговаривает меня все бросить и уехать из Турции?

Азиз услышал только то, что сумел.

– Ты имеешь в виду Гюльтен? Разве она шпионка? Я думал… мне велели…

– Думал? Никто из нас ничего не думает! Думают за нас другие. Шпионка и убийца, и тебе это прекрасно известно. Они подослали ее к нам, как только почувствовали, что я готов отойти от дел. Как же я сразу не понял, что надо было молчать?! Мы могли бы уехать, скрыться…

– Зачем, Эмре-бей? Зачем скрываться? Разве Ходжа?..

– Разве он кого-нибудь отпустит, наш Ходжа? Особенно меня, знающего, откуда и куда идут деньги? Они объяснили мне, что к чему, объяснят и тебе. Если ты, конечно, захочешь вырваться. От них не уходят – или уходят так, как Лили. И эта журналистка, черт бы ее побрал!

– Значит, и она?..

– Она! Она все и начала, – Эмре запнулся, так и не выговорив следующего слова.

Что я делаю, боже мой?! Остатков разума лишился, не иначе. Что я говорю – и кому?! Этому тихоне, подлецу, который подослал убийцу ко мне в дом, который неизвестно зачем явился сюда, выспрашивает, прикидывается ничего не понимающей овечкой, а сам помалкивает. Они послали его, чтобы выяснить, что еще я знаю, и я снова купился, господи! Нет, больше ни слова, никому, ни о чем! Даже с полицией я не вел себя так глупо, а сейчас!

Хотя и с полицией…

Увидев Лили, он все понял сразу. Это было послание, совершенно понятное и недвусмысленное. Следующим будешь ты. Мы знаем, что ты готов предать нас, и предупреждаем. Теперь ты наш, не отмоешься.