Андрей Яковлев - Незаменимый человек

Не стал себя долго уговаривать. Позвонил жене и попросил её забрать Соню из школы. Потом мы сели в машину и поехали на Лесное кладбище. Подъехав, купили цветов. Местные рабочие помогли нам найти могилу.

К могильному камню был закреплён овал с фотографией. Снизу надпись: « Ткачук Евгений Павлович » и годы его жизни. С фотографии на нас смотрел совсем ещё молодой мужчина с волевым подбородком. Это был взгляд человека, который знает, чего хочет получить от жизни. Печально, что полный сил и новых идей человек так рано ушёл.

Оля обошла могилу, потрогала камень, провела ладонью по фотографии отца. Крупные слёзы катились по её лицу. Затем она встала на колени и, низко склонив голову, положила руки на могильный холм. Слышно было, как она всхлипывает.

– Папа, папочка… – шептала она.

Её распущенные волосы рассыпались по пожелтевшей траве и увядавшим от осени, высаженным на могиле цветам. С сочувствием я наблюдал за происходящим. Понемногу Ольга успокоилась и начала разговаривать с ним. Она рассказывала отцу о том, что ей удалось сделать, чего добились его предприятия. Потом она повернулась ко мне.

– Папа, как ты и просил, я нашла Марка. Вот он, мой Марк.

Я опустился на колени рядом с Ольгой и обнял её, она положила голову мне на плечо.

– Как ты думаешь, Оля, он нас слышит? – спросил я, чтобы хоть как-то отвлечь её.

– Не знаю, – отрешённо ответила она. – Надеюсь, что да.

– Тут есть скамейка, пойдём, сядем.

– Да, давай.

Мы пересели на широкую скамью, установленную в проходе между памятниками.

– Могила ухожена, – сказал я, снова обняв Ольгу за плечи.

– Это бабушка. Она говорила, что часто ходит сюда.

– Ты не замерзла?

– Немного.

– Посидим ещё?

– Да.

Мы побыли ещё немного, потом отправились в обратный путь. Пока ехали, Оля не проронила ни слова. Чтобы немного заполнить тишину, я включил радио.

Доехали быстро, машину поставили в гараж.

– Марк, возьми себе ключи от гаража и машины.

– Да, но…

– Возьми, Марк, – настойчиво сказала Ольга.

– Ладно, как скажешь.

Медленно мы продвигались по улице Восстания к дому Ольги.

– Оль, как ты себя чувствуешь?

– Всё нормально, если ты не против, сегодня вечером я бы хотела побыть одна.

– Да, конечно.

– А завтра предлагаю выехать куда-нибудь на природу.

– Я позвоню тебе с утра.

– Хорошо.

– Ты, правда, в порядке? – ещё раз спросил я, взяв её за руку, когда мы подошли к подъезду.

– Правда, Марк, не переживай, просто немного грустно.

– Если что, звони мне на сотовый в любое время.

– Ладно, пока.

– Пока.

12

С тех пор, как мы начали использовать автомобиль, жизнь круто изменилась, по крайней мере, для меня-то точно. Ежедневно с Ольгой мы планировали походы в музеи и однодневные поездки по достопримечательностям Среднего Урала, от Ганиной Ямы до Кунгурской Пещеры, от озера Таватуй до монастырей Верхотурья. Оля с большим рвением стремилась побывать в разных местах. Оно и понятно: почти три года она провела в добровольном заточении в своей квартире, живя одними лишь воспоминаниями о прошлом.

Не могла она находиться долго только в местах с большим скоплением людей, видимо, всё-таки моей защиты ей было недостаточно. Поэтому посещение театров и кинозалов не входило в наши планы. Часто коротали вечера у неё дома, заказывая из ресторанов различные экзотические блюда, или пытались готовить сами по книге рецептов. Три раза в неделю занимались спортом на стадионе.

С Ольгой мне было хорошо. Конечно, я думал о ней и как о женщине, но всегда старался гнать подальше от себя такого рода мысли, оставаясь на позициях хорошего доброго друга.

В один из вечеров, а если быть точным, это было четвёртого ноября, мы решили приготовить слоёные пирожки с яблоками. Оля раскатывала тесто, я готовил начинку. Увидел, что нос её был испачкан мукой.

– Оля, постой, ты вся в муке, – сказал я с улыбкой.

Когда я дотронулся до её носа, она взяла меня за руку.

– Послушай, Марк, давно хотела тебя спросить…

– Я весь во внимании.

– Марк, скажи, я нравлюсь тебе?

Предполагал, что когда-нибудь подобный разговор должен был состояться. Я посмотрел на Ольгу. Она ждала ответ, румянец играл на её щеках.

– Нравишься, конечно.

– Марк, я хочу сказать…

– Говори.

– Марк, я люблю тебя.

Повисла неловкая пауза, но ход оставался за мной.

– Хочешь, давай поговорим? – предложил я.

– Да.

– Оля, это непростой разговор, но мы друзья, друг другу доверяем и можем говорить свободно о чём угодно. Ведь так?