Наталья Мусеева - «Волчий глаз» и другие проблемы благородного семейства

Узнала она конечно и о подлом поступке подруги, но Ира тогда все доходчиво объяснила, мол, дружба дружбой, а деньги врозь.

– Ты бы подыскала себе работу попроще с большим количеством свободного времени, тебе ведь теперь маму выхаживать. А я должна занять эту должность – она всю мою жизнь изменит, ты же все упустишь, потому что будешь постоянно отвлекаться на свои проблемы. Прости Ди, но здесь уж каждый за себя! – Сказала тогда Ира, после чего просто прекратила с ней всяческое общение.

Диана даже не нашлась, что ответить на это, но для себя решила еще побороться. Она наняла дневную сиделку для мамы, чтобы не оставлять женщину в одиночестве, а сама с тройным усердием принялась за работу. Даже для Паши в этой круговерти совсем не оставалось времени, но он не обижался – понимал, что ей это сейчас нужно, он всегда входил в ее положение.

Диана взяла на себя сразу несколько проектов и работала над ними не покладая рук, днем в офисе, абстрагируясь от всех навалившихся на нее забот, а ночью дома, сидя за ноутбуком в комнате мамы, так как боялась пропустить что-то важное. Женщина только изредка издавала какие-то звуки, явно пытаясь что-то сказать дочери, но пока ей это не удавалось. Впрочем, Диана научилась понимать ее без слов, она мыла маму, переворачивала ее, помогала справиться со всеми потребностями человеческого организма, но существенно ничем не могла помочь. Врачи в один голос утверждали, что мама может вернуться к прежней жизни, при должном уходе и лечении, она когда-нибудь может восстановиться, и Ди дала себе слово, обеспечить маму этим должным уходом.

Однако она совсем забыла про себя, рассчитывая на собственную молодость и здоровье, она практически не спала и мало ела, полностью растворившись в своих первостепенных задачах, и это не могло пройти бесследно. В один далеко не прекрасный момент девушка попросту потеряла сознание, к счастью Павел пришел навестить ее практически сразу и, обнаружив, ее сразу вызвал скорую. Нервное и физическое истощение привели к серьезным проблемам, как Диана не рвалась домой, из больницы ее не выписали. Паша пообещал, отложив все дела, позаботиться о ее маме, ну а уж с работой ей предстояло решить все вопросы после выписки.

Но шеф – человек деловой, его мало интересовали проблемы служащих, «время – деньги», он это любил повторять, и потому место менеджера получила самая перспективная из всех соискателей, то есть Ира. Уж она-то ни дня на работе не пропустила, все ее проекты принесли компании прибыль и самым ярким оказался именно тот, который она украла у подруги, но ведь об этом так никто и не узнал, все сочли его – личной победой профессионала. О чем Диане не преминул сообщить по телефону личный секретарь шефа, девушка искренне сочувствовала Диане, тем более учитывая, что та все еще находилась в больнице, но ничем не могла помочь.

Она уволена…

– Стерва, предательница! – Пожалуй, впервые в жизни Диана называла подобными словами другого человека, она вообще крайне редко злилась, но теперь пребывала просто в бешенстве. Ей было очень обидно из-за всего произошедшего. – Хоть в петлю лезь, как же теперь жить, ведь не имея большого опыта, она не могла рассчитывать на нормальную работу где-либо, а те должности, на которые ее могли принять, не обеспечили бы ей достойного заработка. Деньги-то ей сейчас были нужны как никогда, мамино лечение, реабилитация, ипотека, да и собственные потребности никто не отменял…

Выйдя, наконец, из больницы, Диана попросту не понимала, как ей жить дальше, на ближайший взнос по ипотеке у нее была отложена небольшая сумма, да и в целом прожить еще месяц на эти деньги можно. А что дальше?

Паша пообещал чуть-чуть помочь.

– Что в твоем понимании чуть-чуть? Ты хоть понимаешь, сколько мне нужно каждый месяц тратить на себя, на маму, на все? – Не сдержавшись, крикнула она тогда.

– Прости, но я не олигарх, ты же знаешь, что сам живу на съемной квартире, я оставлю себе только минимум, а остальную часть зарплаты буду перечислять тебе, тысяч двадцать – максимум, который я могу дать.

– Оставь себе свои двадцать тысяч, ими даже долг перед банком не перекрыть, – брезгливо сказала она, что в принципе было не в ее духе.

Павел же впервые по-настоящему обиделся. Он давно чувствовал пренебрежительное к себе отношение со стороны Дианы, но держался из последних сил. Его останавливало то, что на девушку вмиг свалилось слишком много проблем, но и он ведь не железный. Он ухаживал за ее мамой, он носил ей в больницу передачи, он разрывался между своими прямыми обязанностями, работой и Дианой, но теперь его терпение лопнуло.