Марина Болдова - Третий круг рая

Сотник, пока я была погружена в свои мысли, видимо, изучил весь альбом.

– Все фотографии, кажется, на местах, нет только одной. И это странно. Предположение, что он знал ваших дедов, перешло в уверенность. Просто он этот факт от вас почему-то скрыл. А пойдемте-ка на свежий воздух, Ляна Шандоровна. В доме осталась работа для экспертов. Но – завтра. – Он бросил взгляд на наручные часы. – Время к десяти, а следственные действия в ночное время, то есть после двадцати двух ноль-ноль, противозаконны, вы в курсе?

Я не ответила.

Сотник спустился к полицейской машине, я же задержалась на крыльце. Место, где лежало тело Егора Романовича, было ярко освещено фарами двух машин и переносным прожектором. Эксперт в белом защитном костюме, маске, бахилах и перчатках делал снимки с разного ракурса. Необъяснимую тревогу я почувствовала сразу, как только он, бросив на меня мимолетный взгляд, кивнул на кусок земли, огороженный булыжниками, который я именовала клумбой: каждую весну на этом месте кучкой расцветали нарциссы. Подойдя к перилам, я посмотрела вниз – отпечаток подошвы сандалии Тальникова был четко заметен на влажной после дневного дождя земле. Получается, моя попытка уничтожить все следы пребывания Захара возле дома не удалась. Эксперт что-то шепнул Сотнику. Чертыхнувшись, тот тут же повернулся ко мне.

– Ничего не хотите мне рассказать? Кто был сегодня с вами в машине? И где этот человек?

– Я приезжала на дачу с другом. Он вернулся в город, мне бы не хотелось вмешивать его в свои дела, – спокойно ответила я.

– Давайте-ка, Ляна Шандоровна, это я буду решать – вмешивать вашего… друга в дело об убийстве человека или нет. Например, сейчас я уже совсем не уверен, что вы оба оказались в столь поздний час на даче без весомой причины. И судя по количеству пакетов из продуктового магазина на заднем сиденье вашего автомобиля, собирались задержаться в доме надолго. Итак, имя, фамилия, адрес вашего спутника. И номер мобильного телефона!

– Захар Тальников, бывший одноклассник. Мобильника у него нет – потерял сегодня, новый не купил. Ушел от жены, я разрешила пожить на даче. Приехали сюда, как вы заметили, вместе. Обнаружили труп, я отвезла Захара на остановку у села Пенкино, чтобы тот вернулся на мою городскую квартиру. А сама позвонила вам.

– Почему отвезли?

– Потому что хватит человеку на сегодня волнений! – зло ответила я. – Не понимаю, в чем криминал?

– Вы правы, криминала нет. Но ваш друг – ценный свидетель. Вдруг вы о чем-то… умолчали? А он окажется более разговорчивым.

– Вы серьезно сейчас? Ну, знаете! Вы чисто иезуит, Сотник! Как все вывернули!

– В любом случае мне нужно его опросить. – Сотник бросил на меня недовольный взгляд и отвернулся к эксперту: – Сергей Петрович, время смерти примерно?

– Около полудня. Но по некоторым признакам, причина – сердечный приступ. На затылке небольшая гематома, которая образовалась при падении. И еще – вашего гостя избили.

– До смерти?!

– Внешние повреждения не критичны. После вскрытия скажу точно.

– То есть это не убийство?! – вдруг дошел до меня смысл сказанного.

– А вам, Ляна Шандоровна, что подсказывает ваша… интуиция?

– Ничего! – с досадой ответила я, уже ничего не понимая в происходящем.

Пообещав Сотнику, что завтра к девяти привезу Захара в участок для дачи письменных объяснений, каким образом следы его сандалий оказались у мертвого тела, я заперла дом. Сотник суетился с желтой лентой, микроавтобус с экспертом и трупом деда, прощально мигнув задними фарами, отъехал от крыльца, вырулил на дорогу и вскоре скрылся за деревьями, а на меня вдруг навалилась такая усталость, что я присела на ступеньку лестницы и прислонилась головой к перилам. «Куда мне за руль?» – мысль мелькнула, и сознание тут же переключилось на какие-то новые ощущения: стало вдруг очень тепло, и… спокойно. Я повернула голову. Сидя рядом, меня обнимал Сотник. Я молчала, пытаясь разглядеть в темноте его лицо.

– Вот как-то так, Ляна Шандоровна… – глухо и виновато прозвучал голос. – Нравитесь вы мне! Сильно. И давно…

– Не очень удачный момент для признаний вы выбрали, господин майор. – Мне не хотелось даже шевелиться, да этого бы мне и не удалось: руки его на моем плече были крепко сцеплены в замок.

– Я и не выбирал. Вот сели бы в машину и уехали. Тогда бы – все. А то…

Он целовал меня жадно, с каждым вдохом отыскивая все новые, не тронутые его губами места: опущенное веко, ямку под глазом, ложбинку у носа. Отрываясь на миг, смотрел пытливо и требовательно, но, так ничего и не поняв, касался губ: сначала осторожно, словно пробуя на вкус, но уже через мгновение со всей силой захватывая своей властью. Было сладко и немного больно, я не сопротивлялась, слабо отвечая, но не испытывая желания чего-то большего. Мое тело молчало, мысли были трезвы, а самое яркое чувство я бы назвала благодарностью. За тепло и защиту. За то, что откуда-то появились силы вот прямо сейчас сесть за руль и ехать. Ехать в кромешной тьме по лесной дороге, зная, что, соблюдая дистанцию, в своей машине за мной следует Сотник.