Ингар Йонсруд - Крест

Он проглотил креветку, выплюнув на тарелку хвостик.

– В правительстве единодушны и практически утверждают, что лидер ХНР займет этот пост. Так кого же выберет партия?

– Ага, – кивнул Сулли. – Значит, вы закидываете удочки?

Рубен Андерсен недовольно заворчал, продолжая вонзать в еду шпажку, словно гарпун.

– Вообще-то нет. Я лишь надеялся, что вы мне скажете, что это не Кари Лисе Ветре.

Ветре была заместителем лидера Христианской народной партии и занимала пост министра здравоохранения, а сейчас еще исполняла обязанности министра финансов. Сулли хорошо помнил ее со времен бойни в Сульру, где убили ее дочь, и Ветре пришлось брать опеку над своим внуком.

– Сколько уже маленькому Ветре? Лет пять-шесть?

Андерсен пожал плечами.

– Кажется, он пошел в школу.

– А премьер не хочет, чтобы Ветре стала министром финансов?

Андерсен поднял шпажку с выбранным гребешком и помахал им, словно указательным пальцем.

– Премьер-министр решает, кто будет в правительстве. Тут никаких сомнений нет. Но если захочет переиначить волю ХНР, поднимется страшный шум. Ветре, бесспорно, хороший политик, но она живет в том же мире, в каком и некоторые ваши журналисты. В Диснейленде.

– Ну, – хмыкнул Сулли. – Когда правящего миром зовут Дональд, может это и не так глупо. Мои люди, по крайней мере, достаточно уверены, что это будет Ветре. Остальные лидеры партии – овцы.

Андерсен одним движением отправил гребешок в рот.

– Овцы – это хорошо, – задумчиво протянул он. – Они знают, что надо следовать за пастухом.

– А еще их часто едят волки, – заметил Сулли.

– Кстати о волках. – Андерсен отодвинул стул и поднялся. – Как вы планируете освещать прибытие в страну новейшего истребителя F-35? Это же крупнейшее событие в обороне с войны.

– И уж точно самое дорогое, – сухо ответил Сулли. – Видимо, отправим одного из наших диснеевских репортеров.

– Хорошо, – сказал Андерсен, залпом выпил вино и надел пиджак. – Служба зовет. Кстати, должен передать вам глубочайшие соболезнования от премьер-министра в связи с трагедией, случившейся с вашей журналисткой, Штольц. Она была профессионалом. Очень грустно, когда человек погибает в таком возрасте.

– Да. Это чертовски грустно.

Карл Сулли все утро мечтал о шоколадном фондане, но когда к его столику подошел одетый в черное официант, то помедлил. Сладкого больше не хотелось, и он заказал двойной эспрессо и стал рассматривать все вокруг себя. Стену, переходящую из темного цвета в светлый, восточные иероглифы, бамбуковые лампы и сотрудников – красивых молодых людей с восточноазиатской внешностью. Интересно, они все из Китая, или рассчитывают на то, что норвежцы не в состоянии отличить тайца или вьетнамца от китайца?

Размышления рассеяли внимание редактора, и он вздрогнул, увидев стоявшего перед ним мужчину. Тот был высокий и худой, с грустными глазами за стальной оправой очков, с сединой в висках.

– Старший офицер, – сказал Сулли, подперев подбородок кончиками пальцев. – Ищете бесплатный ланч?

Фредрик Бейер жестом показал, что хочет сесть, и Сулли кивнул.

– На ТВ2 сказали, что я найду вас тут, – ответил Бейер. – Мы с вами не общались с бойни в Сульру.

– Не было необходимости.

– Увы, теперь наши пути снова пересеклись. Я бы хотел задать вам несколько вопросов о Бенедикте Штольц.

С их последней встречи офицер заметно постарел. Да и сам Сулли тоже, время не остановить, но Бейер словно покрылся ржавчиной, круги под глазами выдавали недосып. К столику вернулся официант с чашкой кофе, и полицейский попросил стакан воды.

– Вы ведь знаете, что мы нашли ее подо льдом в озере? – спросил он.

Сулли смотрел, как кубик коричневого сахара медленно растворялся в кофе.

– Думаете, ее убили?

Бейер глубоко вздохнул.

– Как вы, конечно же, знаете, она охотилась за информацией по делу о норвежском оружии, обнаруженном в лагере террористов в Афганистане. В ходе расследования мы выяснили, что, возможно, она копнула еще глубже.

Шея стала горячей. Карл Сулли ненавидел это в себе – он всегда краснел при раздражении. Люди считывали его эмоции, словно с термометра. Бенедикте все еще лежала в холодильнике у патологоанатома. Довольно гадко со стороны полиции использовать ее смерть как рычаг давления, чтобы разузнать, чем занимался ТВ2. Сулли лишь пожал плечами.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.