Ингар Йонсруд - Крест

Двенадцатилетние подростки мигом съели свой ужин, и Маргарет возмущенно ушла к себе в комнату, а Расмус сел на кухне смотреть футбольный матч с экрана телефона, позабавившись тому, что телевизора у семьи Руди не было. Вигдис хотела отправить его к Маргарет, но тот отказался.

– С ней сейчас не очень просто общаться. Главное, чтобы они ладили…

– Расмус ни слова больше не скажет о ее заднице. Это я тебе обещаю. Мать дала ему приличную взбучку, – сказала Тура, отодвигая тарелку. – И заслуженно. Он же настоящий гендерный фашист. Лучше к ней поднимусь, – добавила Тура и ушла с глаз матери.

– А сколько ей лет? – спросил Леонард.

Вигдис улыбнулась.

– Через месяц исполнится шестнадцать. Жду-не дождусь. Подумываю, не запереть ли ее в подвале.

Он хохотнул.

– Когда мы с ней работали, мне показалось, что Тура может о себе позаботиться, если вас это утешит. Давно она занимается факирством? У нее здорово получается.

– Давно. Ее отец обожал такие штучки. Глотать огонь, жонглировать… Еще акробатикой занимался. Брал ее с собой на средневековые гуляния и охоту на кабанов.

– И сейчас берет?

Она отлично поняла, о чем ее спросили.

– Охотники на кабанов не могут разводить свиней. Мы разошлись, когда Тура пошла в школу. А у вас…

– Мать Маргарет умерла чуть больше года назад. Ей едва исполнилось сорок, никогда не болела. Однажды у нее случился инсульт, и все.

– Как печально, – отозвалась Вигдис.

– Да. Было очень нелегко. Смерть мамы очень ударила по Маргарет. Поэтому мы сюда и переехали, я решил, что Маргарет так будет лучше. Но теперь я даже не знаю…

Он стал убирать тарелки со стола и предложил Вигдис еще бокал вина. Вигдис кивком указала на машину на улице.

– На сегодня хватит. Ну а вы как живете? Зарабатываете факирством?

– Отнюдь. Я планирую перестроить вон тот сарай в стеклянный домик. Я дипломированный стеклодув.

Она посмотрела на его руки в татуировках.

– Есть что-то в черных парнях. Рукастые вы все.

– Если я заработаю много денег, может, и главное здание фермы однажды куплю.

Она дружелюбно фыркнула.

– Ну, за Сульру вам много платить не придется. Кроме вас, жить там никто не захочет.

– Это я уже понял. А почему?

Она придвинулась ближе к столу и посмотрела на бутылку вина.

– Ладно, давайте еще по бокалу. Пойдем домой пешком.

Вигдис выросла в Маридалене. Она унаследовала ферму и помнила тот день, когда секта Сульру поселилась в деревне.

– Секта Сульру, – повторил Леонард, словно взвешивая слово на языке. – Звучит не очень.

– Когда они сюда переехали, мы думали, что это просто какая-то эксцентричная община. Они никак не хотели контактировать с другими. Единственные, с кем они общались, была пожилая пара, жившая тут. В доме, который вы купили.

Но однажды ночью четыре года назад Вигдис проснулась от воя сирен. Долину осветил голубой свет мигалок. Какой-то убийца устроил там бойню. Он застрелил из автомата семь или восемь мужчин, живших в Сульру.

– Его целью, видимо, были пасторы, управлявшие общиной. Двоих он уничтожил, а третий исчез. С тех пор никто о нем ничего не слышал.

– И все это произошло в этой маленькой умиротворенной долине? – Леонард недоверчиво посмотрел на нее. – Тура мне говорила что-то такое, но я решил, что это просто небылицы. А чем вообще занималась эта секта?

Вигдис сделала большой глоток вина, выпрямилась и прислушалась, словно чтобы проверить, не подслушивает кто-нибудь из детей.

– Смотря кого спросить. Но судя по тому, что слышала я, никакими христианами они не были. Они были приверженцами дьявола.

Леонард рассмеялся.

– Под мостком располагался подвал, и там проводили… церемонии. Оргии, кровавые ритуалы… просто дикие вещи. Полиция тогда на несколько месяцев опечатала ферму. Перед отъездом они засыпали подвал камнями и замуровали люк.

Вигдис посмотрела на Леонарда.

– Можете смеяться, но я говорю правду. И это еще не самое дикое.

– Правда?

– Одну из убитых сектанток, маму маленького мальчика, звали Аннетте Ветре. – Вигдис так это произнесла, словно имя должно было о чем-то ему говорить. – Ну, Ветре, – повторила она.

– Никогда не слышал.

– Боже, сколько же вы пробыли заграницей? Аннетте была дочерью Кари Лисе Ветре. Государственного советника. Заместителя председателя Христианской народной партии.

Леонард присвистнул.

– Секс, дьявол и политика. А кто убийца?

– Швед.

Леонард многозначительно кивнул.