Татьяна Нильсен - Гробовщик для царя

Алексей, развалившись, сидел в кресле. Он вытянул гудящие ноги, скинул туфли, покрутил стопами и, глотнув воды из бутылки, посмотрел на настенные часы. Восемь вечера. Завтра выходной, можно поспать дольше, но обязательно подпрыгнет по привычке в шесть тридцать. Уже проверено! Каждый раз приказывает себе выспаться, но в половине седьмого, сна, ни в одном глазу. Завтра традиционный Шаббат, жена накроет стол, зажжёт свечи с благовониями. Только бы мать не приехала, так хочется побыть в состоянии покоя и ни с кем не разговаривать. А вот в синагоге на молитву «Минха» появиться надо. Где же, как не в общении с Владыкой Вселенной брать силы на движение вверх.

На улице уже ждала машина с водителем. Алексей любил водить, но утром берёг силы, а вечером очень уставал. Утром предпочитал по дороге готовиться к репортажам, пролистывая материалы, а вечером просматривал мировые новости. Раньше руки перекладывали листки печатного текста, а сейчас, только палец скользил по экрану последней модели навороченного гаджета. Неожиданно картинка затормозила и раздалась глухая вибрация – кто-то пытался до него дозвониться. Разговорам по телефону Алексей почти не уделял время: во-первых, потому что не имел для пустого занятия лишней минуты, во-вторых, он жалел даже секунду на пустую болтовню. Жена, мать и все близкие знали об этом и не отвлекали, а по важным вопросам присылали сообщения. Значит, с ним пытается связаться тот, кому обязательно надо ответить. Соловьёвский глянул на номер, ухмыльнулся и немедленно отозвался:

– Добрый вечер Игорь Исламович. – телеведущий автоматически подтянулся, и сунул ноги в туфли. – Рад слышать!

– Привет Алексей. Давай без пиететов. Видел сегодняшний эфир. Ты переплюнул всех! Надо же из простого семейного скандала выйти на тему международного терроризма! Как ты умудряешься загнать героев программы в угол?

– Ну, двигаться по овалу без острых перипетий скучно и нам и зрителю!

– Ты прав! Умеешь, ничего не скажу! Мастер!

– А как вечерняя программа?

– Вот об этом мы говорим с тобой в другом месте!

Голос генерального директора федерального телевизионного канала звучал бодро и оптимистично, но журналист напрягся. Он по опыту знал, что высокопарные ноты и похвалы зачастую заканчиваются печальной точкой.

«Это как при расставании с женщиной, говоришь, насколько она хороша, прекрасна и благодарность за годы, проведённые вместе, переполняет сердце! Но настало время расстаться, потому что он уже не тот, стар и не интересен. И в душе так счастлив за того, кто составит судьбу с такой прекрасной женщиной».

Не к месту в голове всплыл образ Елизаветы. Именно такие слова, ну может немного в других интерпретациях он говорил ей при расставании. Образ женщины ещё бередил сердце и приходил в сновидениях. Хорошо, что у него крепкий сон, и язык в бессознательной дрёме не буробит что попало, иначе жена могла бы предъявить претензии. Они расстались не так давно, и он ещё нуждался в её объятиях. Собственно он нуждался в ней не как в сексуальной партнёрше, то есть не только. Алексей любил её. С такими трудно, но интересно. Ухоженная эффектная девушка с прекрасным образованием, дома превращалась в уютную, тёплую жилетку. Они много говорили, естественно не касаясь глубоко личного, часто урывками путешествовали, он дарил дорогие подарки, она с благодарностью принимала их и радовалась каждому колечку, хотя у самой (Алексей заглядывал в шкатулку) имелась целая коллекция ювелирных украшений от «Картье». Всё бы ничего, но Лиза захотела быть для него всем, именно это и стало причиной расставания. Их отношения просуществовали довольно долго именно потому, что девушка совсем не интересовалась политикой, не смотрела ток шоу и понятия не имела, насколько он популярная личность! Поэтому не превозносила его таланты, не стелила перед ним ковры лести и восхваления. Их отношения могли продолжаться ещё долго. Ну, зачем Лиза захотела большего?!

– Ты меня слышишь?

Голос Синявского вернул его в реальность.

– Внимательно слушаю! – прокашлялся Соловьёвский. – Так вы говорите, надо встретиться?

– Ты что-то ещё планировал на сегодняшний вечер?

– Только отдых.

– Вот и прекрасно! Через сорок минут жду тебя в ресторане «Роза ветров». Столик уже заказан, приглашаю я, значит, и плачу я! Как говориться, кто платит, тот и танцует девушку! – Синявский глупо хихикнул и отключился.

– Танцор херов, – буркнул Алексей, пренебрежительно и зло, отбрасывая от себя телефон. Аппарат заскользил по гладкой столешнице и уткнулся в зеркало, обрамлённое мягкой световой рамой. Он приблизил лицо к отражению, рассматривая сеточку вокруг глаз. Усталость сквозила в морщинках, в носогубных складках и параллельных линиях лба. Соловьёвский пощипал кожу на лице и шее, разгоняя кровь, подержал несколько секунд указательные пальцы в уголках глаз в районе переносицы, снимая усталость и напряжение. Потом лёгкими движениями прошёлся по линиям скул, восстанавливая кровообращение, наконец, повертел головой, сделал несколько вращений плечами и, услышав хруст затёкших позвонков, легко поднялся, пружинисто подпрыгнул пару раз и взял телефон.