Станислава Бер - Беспамятники. Дело артиста

– Илья, спасибо тебе, – сказал Савва.

– За что? – удивился Илья.

– За то, что заступился, – ответил Савва.

– Да ну. Ерунда, – отмахнулся Илья. – Ты бы разве не заступился за меня?

– Да я… За тебя… Ты что? – опешил драчун.

Друзья продолжили путь молча. Савва кашлянул.

– Только ты это… Не забудь это записать в блокнот-памятник. Завтра можешь ничего не вспомнить, – посоветовал Савва, бывший старший помощник наместника поселения Озёры.

Илья согласно кивнул. Ему не так повезло в жизни, как Савве Куницыну. Илья Бутырский, коренной столичный житель, сын дружинника, героически погибшего в одном из крестовых походов, не помнил почти ничего из вчерашнего дня – ни плохого, ни хорошего. Впрочем, как девяносто процентов населения Земли, выживших после пандемии.

Новая Церковь называла пандемию наказанием Господнем. За грехи. За гордыню. За разрушение природы, наконец, человечество ждал страшный суд. Но когда судный день наступил, оказалось, что в Новой Византии живёт новый Иисус. Отец небесный во второй раз отправил сына своего для спасения людей. Иисус даровал им второй шанс, и народы им воспользовались – уверовали. Не все, конечно, но многие. Это была официальная версия. Савва молча кивал, но придерживался другой истории, о которой он узнал случайно.

Ведь Савва Куницын не всегда был памятником. До одиннадцати лет Савва рос обычным мальчиком – с блокнотом, куда следовало записывать все события прошедшего дня. Затем он упал в колодец, освящённый накануне митрополитом, и навсегда изменился. Теперь он помнил всё – хорошее и плохое, весёлое и грустное, доброе и злое. Всё, что происходило в его жизни, всё помнил мальчик по имени Савва.

С этим новым качеством Савва полюбил читать. Это оказалось интересным занятием – читать истории и не забывать про них на следующий день. Так он стал завсегдатаем поселковой библиотеки, где нашёл занятную книжонку. Видимо, ей посчастливилось уцелеть после ревизии Новой церкви. Потому что мысли в ней витали крамольные.

Вроде как не было никакой кары небесной. Просто люди до Второго пришествия сами загнали себя в состояние стресса и вечной депрессии из-за загрязнения воздуха и шума многочисленных машин. На этой благодатной почве и появился вирус Нордик. Родом из Скандинавии, он облетел весь мир и свёл с ума миллиарды человек. Те, кто остался жив после страшной мировой пандемии, навсегда потеряли память. Оказалось, что это качество делает людей счастливыми – они больше не испытывали стресс, потому что ничего не помнили. Автор этой странной книжонки называл это свойство защитной реакцией организма.

Человеческий разум очистился от перегрузок, от проблем и забот, и люди перестали страдать от депрессий. Вирус не тронул базовые знания людей. Наутро беспамятники помнили, кто они такие и, как управляться ножом и вилкой. Со временем люди стали записывать значимые события дня в специальные тетради – блокноты-памятники.

Многие технологии были утрачены, производства и машины пришли в негодность. Человечество вступило в новую эпоху – Новое средневековье.

– Однако, мой воинственный друг, на представлении я кое-что заметил, – сказал Илья и замолчал.

Его глаза смеялись. Вот всегда он так. Интриган низкорослый!

– Что? – зло спросил Савва, не останавливаясь.

– Луиза та-а-ак на тебя смотрела, – сказал Илья, качая лохматой головой.

– Как? – заинтересовался Савва, замедлив шаг.

Илья ещё немного подождал, чтобы вконец выбесить влюблённого друга, вздохнул и, наконец, открыл свою маленькую тайну.

– Мне кажется, Луизе понравилась драка. Она улыбалась, когда Хромушка свалился с ног от твоих ударов. Особенно ей понравилось то, что ты подрался из-за неё.

– Правда? – просиял Савва.

Илья прикрыл свои странные, будто бы смеющиеся голубые глаза и кивнул.

Ради улыбки Луизы Звонковой юный стрелок из поселения Озёры был готов на всё. Хоть режьте его на сто кусочков тупым ножом.

* * *

Луиза Звонкова проснулась в женской палатке первого полка великого князя и листала блокнот-памятник, вспоминая события вчерашнего дня. Чем больше она читала, тем сильнее улыбалась. Вчерашний вечер явно удался. Она встала и начала расчёсывать длинные волосы. Предрассветные лучи пробивались сквозь сетчатое, раззанавешенное окно и окрашивали локоны в красноватый оттенок.

– Ну, и что, что в бою я получила уродливый шрам через всё лицо, – тихо сказала девушка своему отражению в походном зеркале.