Николай Юрконенко - Белый олень. Часть 2. Стюардесса

– Конечно, родная, – он поднялся из-за стола.

Возвращаясь из города в авиагородок, Сергей предался глубоким размышлениям. Через полчаса предстояло встретиться с человеком, с которым у него было многое связано в прошлом… Володька… Вовчик… Владимир Дементьевич Кожухов… Одно время он был командиром самолета Ан-2, а Сергей – вторым пилотом в его экипаже. В летном деле Кожухов ничем особенным не отличился, про таких говорят: «выдающаяся посредственность». Летать побаивался, осторожничал, сложную профессию постигал трудно и, хотя парк машин в летном отряде был весьма разнообразным, только и смог освоить, что неприхотливый «Антон», про который бывалые пилоты говорят: «Ему не надо мешать, сам летает!» И, очевидно осознавая свое положение, трезво его оценивая, Кожухов сделал для себя единственно правильный вывод: кое-как отлетав необходимые для минимальной пенсии тринадцать лет, незамедлительно списался с летной работы и ударился в административную деятельность. Будучи старше Сергея всего на три года, он, неожиданно для всех, сделал головокружительную карьеру, став заместителем генерального директора акционерного общества «Забайкалавиа» и руководителем летного комплекса. Поговаривали, что столь стремительному служебному росту Кожухов был обязан не только своему заочному высшему экономическому образованию, природной пронырливости и ярко выраженной деловой хватке, но и протеже, составленному в областных и столичных верхах влиятельными родственниками жены.

Заняв высокий пост, Кожухов развернулся во всю свою, неизвестную дотоле, ширь! Уж чьи он денежки «крутил» и сколько, можно было лишь догадываться, а только вскоре открыл целую сеть магазинов, стал содиректором крупного нефтемаркета, акционером нескольких процветающих компаний и слыл теперь «новым русским».

В то время, когда авиапредприятие хирело, а работники по полгода не получали зарплату, он завел несколько автомобилей-иномарок, телохранителей себе и жене, в невиданно короткие сроки воздвиг фешенебельный коттедж за чертой города, в живописном сосновом бору, а старшую дочку отправил учиться в Лондонский Университет.

Бытовало мнение, что должность заместителя генерального директора для Кожухова не что иное, как плацдарм для очередного, решительного броска на Олимп авиационной власти региона и что это только вопрос времени. Сазонов, действующий директор, разваливший работу авиапредприятия, тем не менее, котировался высоко и ждал повышения и перевода в столицу, Володя же Кожухов стоял, что называется, на подхвате.

Затормозив у перекрестка, Сергей посмотрел на красный сигнал светофора, и перед глазами почему-то возникло лицо Виктора Максимовича Артёмова, предшественника Кожухова. Это был вечно краснолицый, тучный и мрачноватый человек. Кроме незаурядных организаторских и летных способностей, Виктор Максимович имел и еще одну: был большим любителем пображничать в широком, по-русски шумном, застолье. Артёмова любили и в то же время побаивались все: и пилоты, и «наземники», и авиационные врачи. У всех на слуху был такой вот случай: как-то на ежегодной медкомиссии у него не «пошла» кровь. То ли глюкоза, то ли холестерин были завышены и анализ нужно было повторить. Трясясь, к громадному Артёмову подошла старушка-лаборантка и сказала:

– Товарищ командир, у вас получился плохой анализ, необходимо пересдать кровь для повторного исследования.

Артёмов как раз прошел осмотр у отоларинголога и одевался, собираясь уходить.

– Наталья Михайловна, – грозно глянул он на совсем оробевшую лаборантку, – я, по-вашему, кто?!

– Вы – начальник летного комплекса Горноозерского Объединенного Авиапредприятия, – деревянными губами пролепетала та.

– Запомните раз и навсегда, уважаемая, и другим передайте: у начальника летного комплекса Горноозерского Объединенного Авиапредприятия (свой титул он произнес ударно и значимо) анализ крови не может быть плохим!

С тем и ушел, громко хряпнув дверьми. Анализ врачи переписали, от греха подальше, на том дело и кончилось. Или вот еще случай: его благоговейно передает пилотня' из поколения в поколение. Приехал как-то раз Артёмов c комиссией инспектировать оперативную точку авиационно-химических работ. Осмотрел бытовые условия экипажа, пару раз слетал на «Антоне» за второго пилота, пощекотал нервы бреющим полетом, «попрыгал» через высоковольтную линию, пересекающую поле по диагонали, повиражил на низких разворотах, зашел на посадку и приземлил самолет на крошечную площадку-пятачок. Утирая с огненно-красного лица обильный пот, косовато глянул на командира экипажа и пробурчал: