Галина Одинцова - Деревенская рапсодия

Молодой человек встал, полистал каталог с песнями и тихо запел:

«Кто был охотник? Кто – добыча?

Всё дьявольски – наоборот!

Что понял, длительно мурлыча,

Сибирский кот? Сибирский кот…»

Пожилая пара, собравшаяся уже уходить с ужина, безмолвно присела на своё место, взяв друг друга за руки. У парня был настоящий талант. Он пел. Пел с душой и откровением. Как будто сам написал эти слова, а не Марина Цветаева…

Старушки беззвучно зарыдали. Старички доставали из своих глубоких карманов залежавшиеся носовые платочки, прикладывали их к глазам своих «избранниц» и тоже грустили.

Нина Карловна легким шагом подошла к молодому человеку и запела вместе с ним. На октаву выше:

«Все передумываю снова,

Всем перемучиваюсь вновь.

В том для чего, не знаю слова,

В том для чего, не знаю слова.

Была ль любовь?.. Была ль любовь…»

Диане хотелось любить. Уже тридцать два, а любви так и нет. Ей хотелось любви волнительной, загадочной, неожиданной, поглотившей её и, чтобы она, потеряв голову, помчалась за ним, помчалась за ним, помчалась… хоть на край света.

Но… Никто не звал.

А тут такой мужчина! Художник, поэт, писатель. Пригласил её за город. Такого она еще никогда не видела. Какая красота. Какое обслуживание! Чудо. Просто чудо!

«В том поединке своеволий

Кто в чьей руке был только мяч,

Чье сердце? Ваше ли, мое ли,

Чье сердце? Ваше ли, мое ли,

Летело вскачь?

И, все-таки, что ж это было,

Чего так хочется и жаль,

Так и не знаю, победила ль,

Так и не знаю, победила ль,

Побеждена ль, побеждена ль?»

Потом были танцы: вальс, танго, снова вальс и снова танго… В конце вечера отдыхающие пансионата ещё раз заказали песню Дмитрию, но он шутя объявил, что на бис поёт только за вознаграждение. Довольные и благодарные гости собрали приличную сумму. На том и разошлись.

Диана проснулась поздно. Потянулась, оглянулась. Яркий солнечный свет слепил. Пришлось встать.

– Дмитрий! Дима! Ты где?

Тишина.

– Надо пойти в ресторан, наверное, любимый заказывает завтрак.

Приняла душ, надела белоснежный халат. Засунула руки в карманы. Уютная красотища! Тапочки – райское наслаждение. Вышла на балкон.

Потрясающий воздух, природа! Красота…. Но надо спешить на завтрак! Любимый ждет. Сунула в карман халатика ключ, а в нём открытка. Красивая, необычная, яркая. Прочла, ещё раз прочла, ещё…

– Лен! Лен! Меня не выпускают из какого-то пансионата! Деньги нужны! У меня нет ничего.

– Девушка, а как он называется, подруга спрашивает? А как сюда ехать? Тоже подруга спрашивает.

Иван Макарович и Нина Карловна обнимали Диану и все-таки уговорили её забрать себе пять тысяч рублей:

– Нина заставит меня что-нибудь купить, а денег у меня все равно не хватит. Свалю на вас… красивейшая из красивейших!

Пожилая пара скинулись тоже и не приняли никаких возмущений! Они были счастливы вчерашним днём! Потому что поклялись, именно вчера, под песни и мелодии вечера, обвенчаться. Малочисленные бабушки и дедушки нарядились, как домовята и радовались, и плясали.

Жених ранним утром сбежал, забрав у невесты всё. Всё, что можно было забрать. Деньги, золото. Оставил только долг за проживание и за ужин в ресторане.

Через два месяца Диана уже была уверена, что ждёт ребёнка. Визит к доктору не принёс удовлетворения, резус отрицательный, надо только рожать. Или остаться в будущем без ребёнка. Врач так убедительно рассказывала разные случаи из своей врачебной практики, что Диана уже готова была хоть сейчас бежать в роддом и родить. Дома она наплакалась в подружку-подушку, приняла душ и легла спать. Утро вечера мудренее, решила она. А, засыпая, решила смириться со своим положением. Будь, что будет!

Она уже работала продавцом в книжном магазине, снимала комнату и думала о своём ребёнке. Но никак её не хотелось думать об отце своего ребёнка. Да и думать было, собственно, не о ком. Она даже лица его не запомнила.

Подружка звонила, спрашивала, почему в гости не приезжает, но Диана оправдывалась, что работает без выходных. А ехать на другой конец Москвы совсем нет времени. Обещала, что когда возьмёт отпуск, сразу же приедет повидаться.

Шло время. Администрация магазина косо посматривала на свою работницу, которая ещё и года не проработала, а уже начала подозрительно быстро полнеть.

– Диана, там директор интересовался, уж не беременна ли ты.