Теодор Лабурье - Черная банда. Серия «Мир детектива - Франция»

При этих словах гнев молдаванина исчез моментально, лицо его приняло ласковое, даже заискивающее выражение.

– А-а, – я должен был догадаться, кто вы. Еще на пароходе из Дувра в Кале и подслушал невольно ваш разговор с товарищем, – вы господин Альфред Булишар.

Князь протянул свою широкую руку тому, с которым только что ссорился, но Альфред не пожал этой руки и ответил сухо:

– Князь Яга, вы видите, что я узнал вас, прошу оставить меня и моего друга в покое, вы отправляетесь в Париж для удовольствия, а мы по работе, так что нам делить нечего.

Потом, не обращая больше внимания на молдаванина, молодые люди стали разговаривать между собой, а князь, пробормотав какое-то проклятие, откинулся назад и задымил сильнее прежнего.

Через несколько минут, поезд остановился и кондуктор принялся кричать на платформе:

– Булон, Булон! Десять минут остановки!

Дилон выскочил из вагона, желая использовать десять минут для своих дел.

Полицейский агент не заметил было, как исчез тот, за которым он следил, но потом бросился за ним и заметил его вскоре у багажного вагона. Мошенник стоял и преспокойно курил сигару, а при приближении Сторера он и не подумал скрыться от него, а, напротив, подошел к нему и предложил сигару.

– Вы курите, не правда ли? – спросил он, – здесь не нужно просить позволения.

Стореру показалось забавным воспользоваться любезностью вора, и он взял себе сигару, которую закурил о зажжённую Дилоном спичку.

– Какая, однако, прелестная вещь – прогресс, – рассуждал вор, прохаживаясь по платформе с полицейским, – в былое время такие господа, как вы, мистер Сторер, одевали таким людям, как я, без всяких церемоний кандалы на руки, – а теперь мы разъезжаем комфортабельно в первом классе и раскуриваем гаванские сигары, вот он – настоящий золотой век…

– Приберегите вы свою философию для себя, – прервал его сердито Сторер.

– И вы поберегите меня, господин директор полиции! – с веселым хохотом возразил ему Дилон, причем пробормотал себе под нос: «а если бы ты знал, дурацкая твоя голова, что, закуривая мою сигару, ты сам же подал сигнал моим молодцам, чтоб они принялись за работу в багажном вагоне, – как бы тебя передернуло! Разве это не поэзия, – воровать так ловко, под самым носом тайной полиции? Сам дьявол захлопает в ладоши!»

Пассажиры уселись на свои места, и поезд помчался дальше, а нам нужно вернуться к мошенникам, разместившимся в вагоне третьего класса.

Был час ночи, когда поезд шел по упомянутой нами выше долине между Кале и Булонью и воры воспользовались этим временем. Дав на одной из первых станций кондуктору «на чай», они вскоре остались одни в своем отделении.

На полном ходу Грасс и Кри-Кри открыли дверцы и вылезли на подножки, тянувшиеся по обе стороны вагона. Таким образом, держась за перила, они добрались до багажного вагона, в котором хранились деньги торгового дома Мильтон.

Когда бандиты, пробиравшиеся по противоположным сторонам, сошлись у багажного вагона, Грасс крикнул своему товарищу:

– Ты смотри за багажным кондуктором, а я произведу механику, если только он заметит что-нибудь, не говоря ни слова, всади ему зубочистку в глотку… слышишь… а? Как бы не сдрейфить!.. ну… теперь… валяй!

Грасс вынул из кармана небольшой лом и принялся отдирать замки вагона, а Кри-Кри, держась одной рукой за перила, приподнял в другой кинжал, которым приготовился ударить кондуктора, если бы тот вышел на платформу. Но кондуктор сидел преспокойно в своем отделении и не подозревая, какая ему грозит опасность. Шум от работы Грасса также не доходил до его слуха, так как, приближаясь к Булони, машинист то и дело что подкладывал угля в печь, локомотив шипел, гудел, ревел на славу и заглушал стук лома. Через десять минут замок отлетел. Грасс снял засов, приоткрыл дверь и влез в вагон. Он знал, в какое место был поставлен сундучок с деньгами, и поэтому ему не пришлось долго искать. Взяв его под мышку, он вылез на подножку, закрыл дверь, засунул засов и пополз обратно к своему вагону, свиснув мимоходом Кри-Кри.

Едва успели они сесть на свои места, как поезд подкатил к станции Булонь.

На станции Дилон увидел своих помощников в окно и по условному знаку понял, что дело сделано. Заставив Сторера закурить сигару возле вагона, где находились воры, Дилон тем самым дал им знать, чтобы он соскочили с поезда сразу за Булонью.

Поезд еще не успел набрать полный ход, когда Грасс и Кри-Кри выскочили из вагона с драгоценной ношей, а полицейский агент Бонсон, на которого вполне полагался Сторер, пожелав им доброго пути, завернулся в свой плед и растянулся во весь рост на скамейке, где скоро захрапел во все носовые завертки.