София Брюгге - Ячейка

– Но разве мы вправе… вот так… Вы же понимаете… И супруга моего сейчас с нами нет.

– Мы можем договориться на вечер, – предложил художник.

– Не хотелось бы спужать подобную возможность, – почесал подбородок Гарс, – Давайте попробуем премо сейци. Ежели стварети зарисовку токмо лица кузины, например? Драгая Хелин, у вас пребудет хотение и неколико времени? – видя взволнованный вид девушки, он, смягчившись, наклонился к ее уху и прошептал, – Мы можем сделать такой рисунок. Во все времена черновики и пробы художников исчисляются десятками тысяч, и у ван Эйка их не меньше. И ведь всего пара его рисунков дошли до современности, все – поздние! Тебе не о чем беспокоиться.

«А еще мы в «Ячейке»», – сказала про себя Хелин, – «Ячейка каждый день перезаписывается».

– Кузен, – попробовала еще сопротивляться девушка, – но почему именно я? Пусть мастер Иоанн нарисует вас тоже!

К консулу тут же вернулось хорошее настроение. Однако парному портрету он воспротивился:

– Нет-нет-нет, велелепная Хелин. Я не из тех, кто любит взирати на свое лицо («Вообще-то я тоже», – мысленно парировала ученая).

– Добро! – воскликнул Ян, – С вашего попущения, давайте туде прелучим стул – свет будет удачней низноситися. И, я мню, нужен ощо один светильник.

– Я сделаю необходимые распоряжения, – заверил Гарс.

Хелин толком не успела понять, как это произошло, но она обнаружила себя уже сидящей на стуле, в попытках расправить складки пышной юбки. В голове теснился наказ самой себе держать спину прямо и – не менее важный – улыбаться (путешественница по опыту знала, что очаровательная живость мимики – не ее конек. Позировать всегда было для нее испытанием, граничащим с вызовом. Господи, она вообще сейчас хоть как выглядит? Она имеет право шевельнуться? Встряхнуть плечами? Повернуть голову?).

Ван Эйк облокотил на стол дощечку с закрепленной бумагой и выбирал металлический карандаш из дорожного набора. До девушки долетела фраза консула: «По вознаграждению – мы напоследок стяжем сей вопрос, в накладе не останетесь». Ян в ответ сразу назвал стоимость работы, которая вполне устроила его собеседника, и сосредоточенно развернулся со своими инструментами к модели. Его глаза скользнули по ее положению. Он в задумчивости подошел ближе.

– Хелин, блаже развернитесь на мя. И ничего не бойтесь, – он тепло улыбнулся, и девушка почувствовала, как ее зажатость начинает мелкими шажками сдавать свои позиции. За спиной ван Эйка, угомонившись, Гарс наблюдал за происходящим, опираясь о стол и поглаживая собаку. Путешественница гадала, что у него на уме и почему он так стремится заполучить не существующий еще набросок? Ее взгляд вновь перебежал к Яну, который стоял перед ней. Губы уже деревенели.

– Вам не надобно улыбаться, ежели к сему не лежит душа, – читая мысли, заверил ее художник, – Моя сестра, Маргарета – я про нее упоминал, – обычно усаживается прямо холста с неохотой, понеже я ее отнюдь не щажу и извожу одной за другой пробами без конца. Имже ми удается добиться ее согласия, елижды с ее лица все равно не сниит 22 22 Не сниит – не сходит самое мрачное выражение, – Ян вернулся к столу и взял еще горсть изюма, – Но ведаете, что тогда я делаю? Нет? Усаживаю ей на колени толстенного откормленного кота Пеппу. Сестрица некогда нашла под дверью котенка, принесла в дом – и сообща с нашим дядюшкой выходила почти до величины пони. Так что, ежели случаем среди моих скромных картин вы иззреете портрет Маргареты с блаженным лицем, належит ведати, что сия заслуга целиком принадлежит не ми, но дерзому кошаре черепахового окраса.

– Ну ежели только кот меня и спасет, – со смешком заметила Хелин, – Боюсь, я не слишком привычна к подобной роли. Хотя, – поспешила она добавить, – сей опыт мне крайне интересен.

– Мне видится, вы для сего созданы, – возразил Ян со все той же прямодушной манерой, – Поверьте, я не каждому человеку явленно предложу позировать для рисунка. И не всем просящим о сем дам положительный ответ.

Дело было даже не в комплиментах, к которым путешественница не привыкла, а в том, как они подавались, – честно, без заискивания, и немного авторитетно. И все это в совокупности выбивало землю из-под ног. Когда Хелин в самых смелых мечтах воображала, что подтвердит свою догадку о ван Эйке и – о Боже – заведет с ним разговор, она и помыслить не могла, что разговор способен повернуться в такую сторону.

– Друзья, давайте приступим, – поторопил Гарс, спуская ученую с небес на землю, – Кузина, у вас ощо беша 23 23 Беша – были некоторые планы, я не ошибаюсь?