Евгения Горская - Судьбу случайно не встречают

Аля опять облизала губы, промолчала.

– Ты приходила к нему несколько раз! – В квартире наверняка остались ее отпечатки, и это нужно объяснить. – Он вернулся из заключения, и ты его жалела! Поняла? Ты относилась к нему как к другу, и он к тебе тоже! Ни о какой любви речи не было! Запомни!

Не хватало еще, чтобы у полиции родилась версия ревности.

– Да, папа.

Отец отключился, не попрощавшись. Аля постояла около окна, прижав трубку к щеке.

– Аля, мы идем гулять! – крикнула из прихожей Леся.

– Идите, – выходя из комнаты, разрешила Аля.

– Сумку поменяла? – заметила Леся.

Данилка прыгал, мешал няне застегнуть «молнию» на курточке.

– Даня! Стой спокойно!

– Такой ужас! – пожаловалась Аля. – Пошла вчера гулять с Даней и забыла сумку на лавке. Сразу же вернулась, а сумки нет!

– Кошмар! – Леся всплеснула руками. – А ключи? Кошелек?

– Ключи в кармане были, а кошелек я не взяла. Зачем мне деньги во дворе?

Она никогда не выходила из дома без денег и банковских карт, но няне это знать необязательно.

С сумкой получилось хорошо, папа должен быть доволен.

– Ой, как жалко сумку-то!

– Жалко, – согласилась Аля и философски заметила: – Но пусть это будет наша самая большая неприятность.

Леся отперла дверь, потянула Данилку за руку, но ребенок вырвался, прижался к Алиным ногам.

– Иди гулять, Данечка, – погладила его Аля. Наклонилась, поцеловала.

Она когда-то читала, что дети улавливают настроение взрослых без слов. Дети и животные.

От ласки сына захотелось плакать. Аля заперла за няней и ребенком дверь и вытерла глаза пальцами, стараясь не размазать тушь, которую успела нанести утром.

Воскресенье прошло отлично. Павел предложил навестить тетку, Маша не возражала. На самом деле тетка была очень дальней родственницей, свекровь как-то объясняла Маше степень родства, но Маша быстро запуталась и забыла объяснение за ненадобностью.

Тетя Нина, которую Павел звал Нинулей, жила в отличном загородном доме, а две московские квартиры сдавала. Одна квартира была ее собственной, а вторая когда-то принадлежала последнему Нинулиному мужу. Мужей у тетки было три, с каждым она жила всего по нескольку лет, после чего благополучно их хоронила.

Характером тетя отличалась забавным. Любила пожаловаться на безденежье, на нездоровье, но и в то, и в другое верилось слабо. Старушка ни в чем себе не отказывала, смотрела все модные спектакли, хотя цены на билеты впечатляли даже Машу. Ну а нездоровье ее сводилось к слабости, которая мешала ей доходить на утренней прогулке до дальнего леса. «Дальний» лес располагался километрах в трех, и Маша была в нем лишь однажды, поскольку прогулка считающей себя абсолютно здоровой Маше оказалась почти не по силам.

Впрочем, Нинуля к своему брюзжанию относилась с юмором и вообще была дамой с юмором, и поездки к пожилой родственнице Маша любила.

Павел пошептался с теткой, Маша повалялась в гамаке, потом Нинуля накормила их потрясающим обедом. Готовила тетке приходящая из ближайшей деревни молодая женщина, а Нинуля кухаркой руководила. Потом Маша и Павел погуляли по опушке леса, прошлись вдоль большого пруда и в Москву вернулись уставшие и совершенно довольные прошедшим днем.

– Ты знаешь, – усмехнулся Павел за завтраком, – Нинуля опять поменяла завещание.

– И что теперь? – засмеялась Маша.

– Теперь она Варе и Сережке не оставляет ничего, а все оставляет мне.

Изменение завещания было одним из любимых занятий тетки. Маша считала, что старушка просто так развлекается, но наследники каждый раз начинали всерьез нервничать. Наследников у Нинули было трое – Павел и его двоюродные брат Сергей и сестра Варя. На самом деле были еще родители Павла, родители Сережи и Вари, еще какая-то родня, но завещание обычно распространялось только на молодое поколение.

И если Павел, у которого зарплата была вполне достойной, мог позволить себе искренне смеяться, наблюдая причуды родственницы, то Варя, которая одна растила пятилетнюю дочку, на гипотетическое наследство смотрела вполне серьезно. Сережа тоже, поскольку постоянной работы не имел. Работу он менял примерно раз в полгода, причем кардинально, то играл в каком-то ансамбле, то создавал фирму по организации всевозможных детских праздников. Однажды даже открыл с каким-то другом крошечное кафе, но этот бизнес совсем не пошел, продержался всего пару месяцев.

Нинуля за Сережу страшно переживала и, как подозревала Маша, была главным спонсором всех его начинаний. В то же время тетка и злилась на племянника вполне серьезно и исключала его из завещания каждый раз, когда очередная Сережина идея терпела фиаско.