Ирина Лобусова - Кумите

— Я хочу оставить себе меч, с помощью которого выиграл.

Пятеро посовещались вполголоса, потом Масловский сказал:

— Хорошо. Желание победителя — закон для клуба. Иди с миром и неси в себе великий Дух! — Потом добавил вполголоса: — Теперь уходи так же, как и пришел.

Но Сергеев не двигался с места, продолжая стоять. На лицах жюри отразилось недоумение. Масловский нахмурился.

Юрий засмеялся:

— Чтобы заставить меня сюда прийти, ты убил мою мать и лишил меня человеческого достоинства. До встречи с тобой я был человеком. Ты думаешь: все покупается и продается, вопрос только в цене. Я докажу тебе, что ты ошибался. Ты не смог купить одного. Ты убийца, ты хуже зверя… Будь проклят!

И очень быстро — так, чтобы никто из близстоящих не успел среагировать, поднял меч. Взмах мечом — и отрубленная голова Масловского покатилась по столу, упала вниз и остановилась рядом с краем ямы…

А потом — стремительный поток снес его череп словно ядерным взрывом, а в изорванных венах заструилась кипучая серная кислота. И не осталось ничего — только раствориться в том воющем мире, вдруг взорвавшемся за его плечами, где все живые существа вдруг лишились лиц. Раскаленными нервами он чувствовал, как стремительно нарастает паника за его спиной, та самая паника, превращающая солидных богатых людей в стадо обезумевших, воющих, вопящих и кусающихся тварей.

Юрий обернулся, чтобы насладиться превращением толпы и оценить реальную обстановку сил. Они бежали, толкали и рвали друг друга, выли. Но бежать было некуда — по правилам во время кумите перекрываются все выходы и входы так, чтобы никто не мог ни выйти, ни войти. Они стали жертвами своей собственной страсти. А потому, превратившись в животных, носились вокруг того места, где была смерть.

Их было трое, и в качестве зрителей они находились с самого начала на кумите. Они стояли в отдалении. Вели себя так, словно заранее знали, что произойдет. И только один раз в их непроницаемых глазах засветился интерес — в тот момент, когда Сергеев, за которым они давно наблюдали, убил Масловского. Среди этих троих один был главным, а двое остальных держались подобострастно. Главному было за 50, его спутникам было лет по сорок. На строгом лице главного лежала печать государственной важности, даже невооруженным глазом было видно, что он очень большой человек, занимает важный государственный пост. Двое спутников склонялись перед ним. Как только Сергеев шагнул в толпу, один из спутников согнулся перед хозяином и подобострастно произнес:

— Прикажете принять меры?

Хозяин ничего не ответил, лишь изогнул бровь, что означало: заткнись и жди, что будет дальше. Но через несколько секунд все-таки произнес:

— Убрать охрану, и чтоб ни один волос не упал с его головы! Понятно? Отвечаешь за него лично!

Первый спутник бросился в видневшийся неподалеку подземный ход, что указывало на то, что он прекрасно знал расположение виллы. Второй держался более свободно, и это означало, что он выше должностью, чем первый. Выше настолько, что мог обратиться к боссу:

— Решили развлечься?

Босс улыбнулся. Улыбка вышла кривой и слишком казенной:

— А почему нет? Я развлекаюсь редко, но метко!

— Я никогда не сомневался в вашей дальновидности, но… но если он опасен?

— Опасен? Да разве ты не видишь — он просто невинный ребенок! Он не более опасен, чем тот тип, которого я вытащил из тюрьмы.

— Я помню этого Муртаева, но между ними слишком большая разница.

— Конечно. Муртаев убил свою мать, а Сергеев убил того, кто убил его мать.

— Муртаев был выгоден, а этот?

— Я ничего не делаю просто так. Муртаев свое отработал и стал бесполезен. Этот псих делает за меня всю работу, что тут понимать! Разве еще сутки назад ты мог предположить, что смерть Масловского не будет стоить мне ни копейки?

— И что вы собираетесь делать с этим психом?

— Я собираюсь оставить его себе!

— Вы это серьезно?

— Ты не понимаешь. Этот тип для нас настоящая находка! Мы заберем его себе и будем выставлять! Я давно хотел лишить Масловского его бизнеса — уж слишком он зажрался. Масловский мертв, бизнес мой. И повезло, что этот парень сошел с ума. Теперь он полностью наш. Мы его немного подлечим, и я сделаю из него звезду. Кто-то коллекционирует марки, кто-то — собак, кто-то — любовниц. Почему бы мне не сделать своим увлечением кумите? Тем более, что после Масловского осталось и место, и люди. А такое хобби помимо всего прочего приносит еще и деньги. И удовлетворение для азартных людей.