Кэролайн Грэм - Там, где нет места злу

Напротив, на старом ореховом комоде, стояла большая фотография отца в серебряной рамке. Как бы она хотела, чтобы папа был жив! Он бы не запятнал себя попыткой умилостивить шантажиста. Энн так и видела, как отец, охваченный праведным гневом, выходит, чтобы встретиться с негодяями лицом к лицу, кто бы они ни были, размахивает своей ясеневой тростью и проклинает их.

Увы, Энн пришлось признать, что действовать так было бы по меньшей мере глупо. Ведь она имеет дело не с бродягой бездельником, которого легко приструнить, если говоришь с ним властным тоном. Тот, кто ей противостоит, сам ведет себя властно, и против него она бессильна.

И когда сознание собственной беззащитности овладело Энн, она вдруг ощутила в себе искру негодования, которая быстро разгорелась в согревающее пламя гнева.

Стало быть, таков ее жребий? Кротко сидеть, трепеща и ожидая приказа, подобно викторианской прислуге. Чтобы со всех ног кинуться выполнять распоряжение, как только прикажут. Отдавать раз за разом все, что имеешь, лишь бы удовлетворить неистовую алчность неизвестного преследователя. Нет, она не сможет это терпеть. И не станет .

Но что же делать? Впервые Энн сидела и думала, не решала в спешке и в панике, а серьезно и спокойно размышляла, что может случиться, если она не заплатит.

Он сообщит в полицию. Как-нибудь анонимно, чтобы не засветиться самому. Полицейские приедут и будут задавать вопросы. Она не сможет лгать или держаться вызывающе. Это против ее природы и всего, чему ее учили в детстве. Так что она расскажет правду.

Каковы будут последствия? Ее арестуют? Возможно. Будут допрашивать? Конечно. Лайонел будет морально уничтожен, местные от души посплетничают. Но это пройдет, и Энн с удивлением обнаружила, что возможное унижение Лайонела ее не так уж беспокоит. В конце концов, он годами опекает замаранных людей, переживет как-нибудь и пятно на собственной репутации.

И, словно уже готовясь к допросу, Энн припомнила последовательность событий: пропажа серег, дикая реакция Карлотты, бегство, схватка на мосту. Тот страшный момент, когда девушка упала в воду. Безумные метания по берегу в поисках Карлотты. Звонок в службу спасения.

Разумеется, в полиции поймут, что Энн не из тех людей, которые причиняют зло другим намеренно. А Карлотта… Энн мысленно уклонилась от страшного глагола. Ее же не нашли. Возможно, она выбралась на берег и, когда Энн в отчаянии звала ее, была уже в безопасности. Да, луна в ту ночь светила ярко, но все же оставались и темные места, так что Энн могла ее попросту не увидеть.

Это был несчастный случай. Такова правда, и ей должны поверить. Деньги она вернет в банк, а ее неизвестный преследователь пусть делает что угодно.

Луиза, отупевшая от бессонницы и переживаний, вяло одевалась. Она не видела брата с той самой их ссоры в пятницу вечером. На следующий день он ушел раньше, чем она встала, оставив записку, в которой кратко сообщал, что уезжает в Лондон. Лежа без сна, в три часа ночи она услышала, как он вернулся. Обычно она дожидалась Вэла, чтобы расспросить, как прошел день, но на этот раз решила, что расспросы только разозлят его.

Завязывая пояс первого попавшегося платья, Луиза вдруг застыла, потрясенная новизной своих ощущений. Она никогда в жизни не боялась Валентина! Недоумение медленно переросло в тихую ярость. Она приблизилась к окну, выходящему на деревенскую улицу. Стояла, прижав к стеклу ладони, и смотрела на сад у дома викария, на огромный кедр, на квартиру над гаражом, и ее гнев спрессовывался в ненависть.

Почему Жакса не убили вместо Чарли Лезерса? Жалкий, не слишком приятный старик остался бы жить, а порочный подонок в расцвете сил больше никому не причинил бы вреда. «Да я бы сама его убила, — подумала Луиза, в эту секунду совершенно уверенная, что способна на убийство. — Не в рукопашной схватке, разумеется». Нет, она бы и дотронуться до него побрезговала. А вот если бы могла действовать издали, скажем просто нажать кнопку… Тогда другое дело.

Она отняла руки от стекла, посмотрела на расплывающиеся отпечатки своих ладоней и растопыренных пальцев и быстро стерла их. Если бы с ним можно было покончить вот так же, не задумываясь, как тлю раздавить на розовом кусте…

— О чем ты думаешь?

— Ой! — Луиза отскочила от окна, потом снова шагнула к нему. Загородила собой только что вытертое место на стекле, как будто закрывая запись, грозящую выдать ее преступные намерения. — Ты меня напугал… Я не слышала, как ты вошел.