Андрей Воронин - Инструктор. Отчаянный воин

— Это можно, — улыбнулся Самусенков, — как говорят, за спрос не бьют в нос!

Забродов улыбнулся:

— Если это, конечно, не сложно…

Художник-реставратор махнул рукой.

— Сделаем! — заверил он собеседника, достал сотовый и набрал номер телефона Белявского.

Через несколько секунд Белявский ответил:

— Слушаю…

Самусенков виновато улыбнулся и, слегка откашлявшись, вкрадчиво произнес:

— Анатолий Алексеевич…

— Да!

— Добрый вечер! — машинально выпрямившись на стуле, поздоровался художник с начальником. — Простите за беспокойство…

— В чем дело?

— Да вот хотел бы узнать, освободился ли Павловец? — задал вопрос Самусенков.

Возникла небольшая и тревожная пауза, от которой Самусенкову, да и остальным стало не по себе.

— Павловец? — переспросил Белявский.

— Да.

Заместитель директора музея громко откашлялся.

— А ты что, разве не слышал еще? — ответил он вопросом на вопрос.

Глаза у художника округлились.

— О чем?

— Да у нас ЧП в музее! — сухо и даже жестко произнес Белявский.

Глаза Самусенкова обеспокоенно забегали из стороны в сторону.

— А что такое?

— Пожар был в подвале, — сообщил Белявский, — в вашей реставраторской мастерской. Твой дружок напился и устроил пепелище.

Брови Самусенкова поползли вверх.

— Он жив?

— Не знаю, увезли в больницу, — ответил заместитель директора музея. — Хотя вроде бы не жилец он на этом свете, — вздохнул Белявский. — Одним словом, Самусенков, приезжай-ка ты в музей, будем разбираться вместе…

— Хорошо, Анатолий Алексеевич… — выдавил художник-реставратор и недоуменно посмотрел на притихших Забродова и Гуреева.

— Что стряслось? — задал вопрос Забродов.

— Пожар в нашем музее, — ответил побледневший художник-реставратор.

— Пожар?

— Да.

— А что с Иваном? — поинтересовался именинник, моментально протрезвев.

— Я не понял, — честно признался Самусенков, — он то ли в больнице, то ли…

— То ли что?.. — в один голос воскликнули огорошенные приятели.

— Не жилец он, говорят… — виновато выдавил Александр Самусенков и, подхватив со стола свой стакан, молча, одним махом выпил сухое красное вино.

За столом возникла тягостная пауза…

Старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Клюев склонился над обгоревшим трупом светловолосого мужчины. В подвальном помещении небольшой реставрационной мастерской пахло дымом, красками и еще неприятным сладковато-приторным запахом горелого мяса. Клюев, прикрывая нос платком, внимательно смотрел по сторонам, стараясь разобраться, что произошло.

— Ну что, товарищ капитан, — обратился пожилой, но с отличной выправкой сержант к следователю, — что-нибудь проясняется?

Тот достал из кармана пачку сигарет и хотел было закурить, однако передумал и махнул рукой.

— Да как тебе сказать, Иван Иванович, — вздохнул он, — на первый взгляд похоже на неосторожное обращение с огнем, однако не исключен и умышленный поджог.

Сержант понимающе кивнул.

— Да, тут не разберешься так сразу, Александр Иванович, — согласился он, — здесь достаточно было одной неосторожной искры, чтобы все эти растворители и краски вспыхнули ярким пламенем.

— А что скажет наш симпатичный медицинский эксперт? — поинтересовался капитан у молодой женщины.

Старший лейтенант Крутикова, машинально поправив белый халат, неопределенно покачала головой.

— Судя по всему, покойник употреблял спиртное, — сказала она, — чувствуется запах, правда несильный… Перебивается гарью. Да и остатки водки в бутылке дают повод предположить, что Павловец употреблял горячительный напиток. Хотя, сами понимаете, конкретное заключение можно будет сделать лишь после вскрытия… Тут может быть и угарное отравление, и кислородная недостаточность…

Клюев понимающе кивнул. Потом задумчиво почесал крепкий, коротко подстриженный затылок и повернулся к сержанту.

— А где Белявский? — поинтересовался он.

— Да у себя в кабинете, подсчитывает убытки! — усмехнулся Петров.

Следователь вновь кивнул:

— Да, каждому свое…

— А что делать с трупом? — спросил сержант.

— Отправьте на экспертизу, сержант, — ответил старший оперуполномоченный по особо важным делам. — Что-то не нравится мне этот пожар, да и вообще, Иван Иванович, не нравится мне все, что творится в этом музее…

— Ты, Александр Иванович, имеешь в виду неожиданную смерть директора музея Варенцова? — поинтересовался сержант у начальника.