Андрей Воронин - Инструктор. Отчаянный воин

— Мерзавец! Нацист латышский! Он еще этим гордится! — тихо прошептал Павловец. — И как только таких уродов земля носит!

Илларион Константинович пристально посмотрел на товарища. То, что у Павловца какие-то трения с Минчинским, опытный разведчик уже давно понял, но на почве чего — для него по-прежнему оставалось загадкой.

— Что ты хочешь этим сказать, Ваня? — сухо спросил инструктор спецназа ГРУ.

Павловец повернулся к Забродову и решительно произнес:

— А то, что все мои проблемы исходят от этого человека, от его дурацких заказов!

Забродов бросил внимательный и заинтересованный взгляд на художника.

— Разве бывают дурацкие заказы? — поинтересовался он.

— Бывают, Ларик, — глубоко вздохнув, сказал Павловец. — Пойдем в подвал, в нашу реставраторскую мастерскую, я тебе там все покажу и объясню.

Забродов не был против предложения художника-реставратора, а даже скорее наоборот: ему уже вконец надоели все эти недомолвки и неопределенности.

— Идем, Ваня, — сказал пенсионер и посмотрел на часы. — А то у меня совсем мало времени…

— Спешишь?

— Да, Ваня, мне нужно через час встретиться с одним человеком. Так что времени у нас с тобой, дорогой, в обрез.

— Ничего, успеем, — сказал художник, — ты сразу все поймешь!

Приятели вышли из зала и направились к лестнице, которая вела в подвал. Однако их намерениям не суждено было сбыться. Не успели они сделать и нескольких шагов, как Павловца окликнул заместитель директора музея Белявский — невысокого роста лысый мужчина лет пятидесяти…

— Иван Павлович, — возбужденно произнес он, — вы слышали, какое у нас горе?

— Вы о Варенцове? — тихо предположил художник-реставратор.

— Да, Иван Павлович, — сказал Белявский, — его сегодня нашли в парке мертвым. Звонили из милиции и сказали, что предполагают инфаркт.

— А чем я могу быть полезен? — поинтересовался художник.

— Необходимо съездить в морг на опознание, — сказал заместитель директора, — а позже у меня к вам, Иван Павлович, будет несколько вопросов и просьб.

Павловец растерянно пожал плечами, понимая, что разговор с Забродовым не состоится.

— Хорошо, Анатолий Алексеевич, — сказал он, — я только провожу товарища…

Белявский недовольно вздохнул и смерил подозрительным взглядом седовласого приятеля художника-реставратора.

— Только не задерживайтесь, Иван Павлович, — попросил он, — машина уже ждет.

— Да-да… — заверил Павловец и повернулся к Забродову.

— Вот так всегда, Ларик, — сказал он, — человек предполагает, а Бог располагает. Ладно, ты же будешь сегодня у Кости Гуреева на дне рождении?

Илларион Константинович утвердительно тряхнул головой:

— Буду!

— Ну, Константинович, тогда у него все и обсудим, — предложил Павловец. — А я еще за это время кое-что уточню.

Забродов дружески потрепал Павловца по плечу.

— Договорились, Ваня, — сказал он. — Ладно, ты шагай к начальнику, — полковник кивнул в сторону Белявского, который о чем-то разговаривал с человеком военной выправки и бросал недовольные взгляды на приятелей, — а то он нервничает. А я уж сам как-нибудь найду отсюда выход.

Павловец виновато усмехнулся.

— Ладно, Илларион Константинович, — вздохнул он, — извини, побежал я. А то и в самом деле чего-то Белявский молнии мечет.

Забродов махнул рукой:

— Давай!

— Ну, до вечера…

Приятели обменялись крепкими рукопожатиями и разошлись в разных направлениях: Павловец отправился к Белявскому, а Забродов — к выходу…

Павловец, перед тем как отправиться в морг на опознание трупа директора музея Варенцова, на минуту спустился в подвальное помещение, чтобы забрать свою походную сумку и вещи. Однако этой задержки художника-реставратора хватило для того, чтобы в реставрационную мастерскую успел войти высокий бородач.

— И куда это мы спешим? — недовольно произнес Минчинский. — Я же просил тебя, Ваня, найти меня, чтобы обсудить наши проблемы. Или ты думаешь сбежать от них?

Павловец, слегка порозовев, сердито посмотрел на гостя.

— Во-первых, у меня нет проблем, — ответил художник-реставратор, — а во-вторых, я никуда не сбегаю, а еду в морг на опознание личности Варенцова.

Минчинский понимающе кивнул и присел на стул.

— Ага… — снисходительно произнес он, — а то я грешным делом уже подумал, Иван Павлович, что ты и разговаривать со мной не хочешь.

Хозяин реставраторской мастерской, прибирая со стола краски и кисти в коробку, неопределенно пожал плечами: