Нина Линдт: Зов Сирены

— Вообще-то я был со своей девушкой, — вмешался Рик. Его это все забавляло. Он смеялся беззвучно, зеленые глаза весело сверкали.

Соломея побелела от злости, но сдержалась.

— И где же ты была, Соломея?

— В баре! Где же еще… Но не волнуйтесь, у меня есть алиби на всю ночь, мы с барменом отлично провели время.

— А вот у тебя, Рик, алиби нет, — вдруг переключила внимание окружающих Катя.

— Как же нет, когда ты только что слышала о том, как стонала моя девушка, — игриво сверкнул глазами Рик. Потом он осекся, видимо, вспомнив, что Катя знает, что он собирался с ней сделать. — Прости, — спохватился он.

— Портье видел, как ты вышел из отеля, взял такси, вернулся под утро. Ардо сказал, что твою девушку еле разбудили утром. Он подозревает, что ты дал ей снотворное, — она еле удержалась, чтобы добавить: «как и мне».

Рик побледнел.

— Если Ардо столько всего знает, ему не составит труда узнать, куда я ездил.

— Может, сам расскажешь? — Катя все так же стояла и смотрела на него сверху вниз. Рик долго удерживал ее взгляд, но в итоге не выдержал и отвел глаза.

— Нечего рассказывать. Это его работа, — он кивнул на Ардо, — вот пусть и докапывается.

Он откинулся на спинку стула, всем своим видом показывая, что безмятежен. Но руки были плотно скрещены на груди. Катя вздохнула.

— Начнем от обратного. Зачем ты усыпил свою девушку?

— Случайно. Она выпила из бокала, который… в общем… — Рик замялся.

— Который остался в твоей комнате после моего визита? — подсказал Ардо.

— Да. Мы славно развлеклись, а потом ее вдруг резко вырубило. Хорошо еще — не во время секса. Я б тогда впал в депрессию, — засмеялся Рик. Но руки по-прежнему были скрещены.

— Хорошо. А что потом?

— Мне пришло сообщение и пришлось срочно уехать. Все.

— Куда уехать? — Соломея умирала от любопытства.

— Не твое дело, — осадил ее Рик.

— Рик… — Катя вздохнула. Сейчас она скажет то, что можно применить и к ней самой. Но важнее докопаться до истины всем вместе. — Я думаю, пора всем рассказать твой секрет.

— Ты… — Рик сжал губы, чтобы не оскорбить ее. Сейчас она настолько другая, что, кажется, сила веет вокруг нее аурой, невольно придерживаешь едкие слова. Она вызывает уважение, вдруг понял он. Анхель все-таки не ошибся в ней.

— Рик… — Катя смотрела ему прямо в зеленые глаза. — Пожалуйста. Хватит скрываться. Хватит обманывать. Ты не такой, каким хочешь казаться. Все это напускное и фальшивое. И ты сам это знаешь. Не понимаю, почему ты продолжаешь играть это амплуа. Ты ведешь две жизни, тебе самому не надоело?

— Так проще, Китти Кэт, — хрипло сказал он. — Мне так проще.

— Нет, — Катя покачала головой. — Не проще.

Между ними возникла пауза.

— Я там была, Рик, — вдруг сказала Катя. — Не так уж сложно отследить твои передвижения.

Рик вскочил, ударил кулаком по столу:

— Зачем ты лезешь в мою жизнь, Кэт?

— Потому что тебя подозревают в убийстве Анхеля, если ты еще не понял, — вмешался Ардо. — У меня есть все основания арестовать тебя. Ты исчез из отеля в то время, когда был убит Анхель. Ты был в Барселоне. Камеры у дома Анхеля зафиксировали мужчину, который позвонил в домофон не показывая лица. Но Анхель открыл ему. А значит, он был тем, кому Анхель доверял. Поэтому либо ты сейчас сам расскажешь, кто ты, либо это сделаю я.

— Проклятье! — Рик вскочил, потом сел. — Я — ветеринар, ясно?

— Что?! — Инма и Соломея повернулись к нему одновременно.

— Я работал на сцене, чтобы закончить учебу, когда встретил Анхеля. Получил диплом, но потом все закрутилось с этим сообществом сирен, девушки… Когда я очухался, решил вернуться к профессии. Анхель был против. Он попытался удержать меня подле себя, подарил Феррари. Я продал машину и открыл клинику. Анхель узнал и вычеркнул меня из своей жизни. Я молчал про клинику. В ночь убийства меня вызвали по срочному случаю. Я оперировал два часа собаку, у которой кость застряла в пищеводе. Ардо, я не понимаю, зачем вам это все? Посмеяться?

— С чего ты взял, что это смешно? — Катя больше не видела в нем донжуана. Она видела потерянного, скрытного человека, которому удавалось все это время вести две жизни из страха быть осужденным и осмеянным. — Это прекрасная профессия.

— Погоди-ка, — Рик вдруг побледнел. — Это внезапное пожертвование от анонима пару дней назад…

— Ваша клиника безвозмездно оперирует бездомных животных, ты создал фонд помощи для тех, кто не может оплатить лечение своего питомца. Ты считаешь это смешным? Я — нет. Смешным мне казался самоуверенный, напыщенный, жестокий ловелас, которого я встретила в самом начале своего знакомства с сиренами. Вот этого я в тебе понять не могу. Не пойму, может, никогда. Но это к делу не относится.