Журнал «Искатель» - Искатель, 2018 № 08

21 апреля

Уходя утром, хозяин напомнил хозяйке про традиционный фитнес с Валерой. Хозяйка кивнула, но я почувствовал — не верит. В такие моменты она напрягается и разряжается на мне: берет на руки, рассеянно гладит, потом резко сбрасывает. Я не обижаюсь, понимаю — ревность. Супруга видит в фитнесе соблазнительных молодух, со всех сторон обступивших нестойкого супруга, и винит в этом Валеру. «Кот блудливый, — слышу после очередного сбрасывания, — мало того, что дважды разведен, от каждой жены по дочке, ни с одной не общается, так еще и женился на мегере». Невольно мегера отвратила от нашего дома Валеру, дав мне возможность увидеться с ним во второй раз спустя короткое время после его скоропалительного бракосочетания.

Новобрачных пригласили на воскресный обед, было шумно и суетно. Мегера, то бишь Анжела, возвышалась над столом броской молодостью и большой грудью, оказавшими моментальное гипнотическое воздействие на респектабельного, не первой молодости, посетителя ресторана русской кухни, где она работала официанткой. За нашим столом дебелая хохотушка из крохотного южного городка некогда необъятной отчизны перекрыла себе путь к сердцу хозяйки. И не потому, что помешала гигантская для женщин разница в возрасте, и не потому, что Анжела гхэкала или держала вилку в правой руке, а потому, что весь вечер допекала Шуру чванством царицы из «Сказки о золотой рыбке».

К чести хозяев скажу, что они не снобы, не кичатся столичной пропиской и родословной и не унижают братьев по разуму, но нарушать, тем более разрушать пространство своей семьи хозяйка не позволяет никому. У домашних кошек, принужденных судьбой жить на улице, тоже так: будь ты хоть какой породы, если тебя, брошенку, приняли в одичавший клан и пригрели, изволь соблюдать приличия, иначе изгонят. Как сейчас перед глазами грустные подробности истории прибившейся к нам на даче сиамской кошечки.

После ухода молодой женщины Жора вынес приговор — невыносима, дважды повторил его в ледяную спину моющей посуду жены, затем, зябко потирая руки, принялся неконтролируемо перемещаться по квартире, устремив взгляд внутрь себя. Мобильник просигналил пять раз и смолк, через секунды повторил попытку. Жора вышел из подпространства и ответил настойчивому Валере, предупреждавшему о каком-то срочном заказе, который надо было разместить в магазине. Остановившийся отстраненный взгляд, который транслировал «надо же, такую телку отхватил», переместился на жену, потом в сторону, потом внутрь. Жора улыбнулся, наверное, любовницу вспомнил. Ясно, почему тебе зарплаты не хватает.

Животные изнутри гармоничны, человек вынужден компенсировать недостаток внутренней гармонии внешними факторами. Какой-то венец творения несовершенный.

23 апреля

Вчера заходил Паша, Жорин приятель, симпатичный и Шуре, и мне. Щелк: полноватый сорокалетний миляга из Челябинска, Челябы, как он говорит. Приехал в Москву, охотницу, как Жора говорит, за головами и свежей кровью. Веем видом напоминает меня: сытый, вальяжный, не повышающий голоса, если не раздражают.

Приятели познакомились четыре года назад в бане, там же состоялся первый умный разговор. По возвращении хозяин с восторгом сообщил жене о потрясном мужике, закоренелом холостяке, успешном программисте из крупной компании, позитивном и независимом. «Мне бы так», — вероятно, подумал Жора, а я, помнится, подумал, что соседство голых однополых тел вполне способно стимулировать интеллектуальную близость. Паша стал неназойливо бывать у нас по субботам, даря хозяйке обходительность и цветы, а мне недешевый корм, за что я благодарно трусь о его ноги.

Визит начался в прихожей с традиционных дифирамбов нашей старорежимной квартире в сравнении с Пашиной хайтековской. Потом все, по обыкновению, переместились на кухню, где уже ждал чай с хозяйкиными фирменными сладкими пирогами. Хозяйка, побыв немного, деликатно удалилась в спальню отдохнуть, предоставив мужчинам свободу выбора тем, а я остался наблюдать.

Жора, нахохленный, голова немного склонена на левый бок, глаза скосились в противоположную сторону — вылитый готовый к бою соседский петух, виденный мной из окна дачи. Только крылья-руки не отведены назад, а напряженно сцеплены пальцами на животе — чуть что выпрямятся и отхлещут визави по морде.

На повестке дня страна. Главный критерий определения гражданина, начинает Жора, желание приносить пользу родине и народу. Паша, непосредственно себя с Жорой причисляющий к тому самому народу, возражает, что желание пользы и сама польза суть различны. Они-то оба, считает Паша, давно уже приносят пользу родине, работая на нее по возможности честно. На родину в смысле и на себя, потому что уже почти тридцать лет, как это разрешено. Ну, мы ж не на себя работаем, на дядю, перечит Жора. На дядю, кивает Паша, но, во-первых, никто не запрещает и на себя, а во-вторых, если ты профессионал, то тебя и дядя неплохо кормит. Здесь он на больную Жорину мозоль наступил.