Павел Астахов - Мини-модель [litres]

Хаживала я на шопинг с сестрицей, знаю, как это изматывает.

– И не просто примерил! – Сенька стянул ботинки и побрел к дивану, косолапя и подволакивая ноги. – Я в них стоял, ходил, поднимался на носочки, крутился на пятках, топал и прыгал.

Вытянутыми руками он нащупал диван, кособоко завалился на него, финально простонал и замер, не то уже изображая глубокий обморок, не то ожидая аплодисментов.

Я посмотрела на Натку. Та не стала бить в ладоши, а подошла к обморочному, сунула ему под ноги диванную подушку и сказала:

– Полежи так полчасика, ноги отдохнут, и поедем домой.

Обморочный слабым стоном выразил согласие с озвученной программой.

– Можно еще что-нибудь холодное к ногам приложить, – посоветовала, выглянув из своей комнаты, Сашка.

Сенька опять постонал, показывая, что заметил появление нового зрителя.

– У тебя есть что-нибудь холодное? – Натка посмотрела на меня.

Я вспомнила, чем богаты заиндевелые недра моей морозилки:

– Есть пакет пельменей и эскимо.

– Какое еще эскимо?! – возмутилась Сашка.

Новость о наличии в нашем холодильнике эскимо застала ее врасплох. На лице правоверной зожницы отобразилась широкая гамма чувств в диапазоне от праведного негодования до сожаления. С негодованием все было ясно – Сашку возмутило мое подлое предательство, а сожаление, полагаю, было вызвано тем, что эскимо сейчас достанется кое-кому другому.

– Да, какое эскимо? – взбодрился и наш обморочный. – Если в темном шоколаде, то несите!

– Бессмысленно прикладывать к уставшим ногам мороженое, оно слишком быстро растает! – Сашка предприняла попытку спасти эскимо.

– Ничего, я приложу его с другой стороны, так даже лучше подействует. – И Сенька разинул рот, как голодный кукушонок, показывая место приложения.

– Дай ты ему это мороженое, и пусть уже хоть немного полежит и помолчит! – вспылила Натка.

Видно, Сенькина примерка и ей далась нелегко.

– Мороженого хватит на всех, у меня там как раз четыре порции, – примирительно сообщила я и пошла на кухню.

– Ну, мама! Не ожидала я от тебя! – всплеснула руками Сашка, и облегчения в ее голосе было не меньше, чем возмущения моим подлым коварством.

Сеньке эксимо отнесли прямо на лежбище, наказав есть аккуратно, а не как обычно. Сашка, тоже цапнув мороженку, хотела вернуться к себе, но Натка попросила ее остаться с нами на кухне.

– Тебе тоже нужна публика? – спросила я участливо.

– Не публика. – Натка помотала головой. – Мне нужен совет стаи.

– Чур, я буду Акела. – Сашка бухнулась на кухонный диванчик, повышенный в статусе до скалы совета.

– Да пожалуйста. – Я никогда не претендовала на звание вожака.

Я по натуре ни разу не альфа. Но кого это интересует? Жизнь почему-то всегда складывается так, что именно мне приходится решать все семейные проблемы.

С другой стороны, я ведь старшая. «Наш матриарх», – ехидно называет меня младшая сестрица. Приходится соответствовать. Всегда быть в курсе, всем рулить, за всех нести ответственность…

Тут я вспомнила, что как раз не вошла в курс дела, и спросила:

– Зачем восемь пар туфель, Наташ? И, кстати, где они?

Горы коробок с покупками я не увидела.

– Нужна всего одна пара, но мы и ее не купили, потому что туфли нам сделают на заказ, – ответила Натка, разворачивая эскимо.

– Ого! – не удержалась Сашка.

Ни от мороженого не удержалась, ни от ехидной реплики:

– Модельная обувь ручной работы – в восемь лет? Арсений далеко пойдет!

– Как в сапогах-скороходах, – я тоже съехидничала и тяпнула эскимо.

Натка поглядела на нас угрюмо:

– Вы вообще знаете, что танцами нельзя заниматься в обычной обуви? Нужна специальная, исключающая риск травм и деформации стопы. С особой стелькой-антистресс, которая снимает излишнюю нагрузку с передней части стопы и равномерно распределяет ее.

– О? – Сашка уважительно покивала. – А на фига это?

– Саша! – Я укоризненно постучала палочкой от эскимо, которое как-то быстро съела.

Стук получился не такой звучный, как от судейского молотка, но все же был замечен.

– А чего ради вы так выпенд… – Сашка попыталась переспросить культурно, но затруднилась с глаголом.

– Стараетесь, – подсказала я подходящее слово.

– Мы так выпендриваемся и стараемся, потому что преподаватель хореографии в нашей звездной школе очень строгий, – вздохнула Натка. – В кроссовках нельзя, в чешках тоже, вынь да положь ему джазовки. Причем не в интернете купленные, а непременно сделанные на заказ у конкретного мастера.