Наталия Антонова - Однажды летним днем [litres]

– А в смерти Василия Ивановича не было ничего криминального?

– Ничего такого. Обычный сердечный приступ. Возраст, ранения и болезни не позволили ему справиться с ним.

– А как давно семья решила продать квартиру?

– Не думаю, что Володя решил продать квартиру. Мне он говорил, что отремонтирует её и законсервирует.

– В смысле? – удивилась Мирослава.

– Закроет на время. А как Пашка достигнет возраста ответственности, переведёт её на сына.

– А когда этот возраст наступает? – не удержалась Мирослава.

– У кого как, милая барышня, – лукаво улыбнулся Никифор Фёдорович. – У Пашки, я думаю, он наступит лет в двадцать пять.

– Мне бы надо повидаться с этим Пашкой, – тихо вздохнула Мирослава.

– Само собой, – не выразил удивления Заречный.

– И с Володей поговорить.

Никифор Фёдорович кивнул.

– Вы дадите мне их домашний адрес?

– Дам и телефон тоже.

– Спасибо.

– Только у меня к вам одна просьба, – Никифор Фёдорович внимательно посмотрел на Мирославу.

– Какая?

– Вы Володьку зря не трясите. Он ничего нового вам не скажет. Только разнервничается.

– А Пашка? – быстро спросила Мирослава.

Заречный пожал плечами, а потом уверенно добавил:

– Я вам только одно могу сказать точно.

– Что?

– Пашка оружия не продавал.

Мирослава поняла, что дальше задавать вопросы бессмысленно, и, прощаясь с Никифором Фёдоровичем, попросила об одном:

– Вы им пока не звоните.

– Не буду, – пообещал Заречный

На улице стоял полдень. Всё вокруг было залито ярким светом, и даже в тени деревьев весело скакали солнечные зайчики, точно играли в классики, расчерченные для их забавы тонкими линиями теней, отбрасываемых ветвями.

Семья сына Филиппенко жила довольно далеко от квартиры отца, можно сказать, на другом конце города. В двух местах Мирославе пришлось постоять в не слишком продолжительной пробке. Так что до нужного места она добралась за полтора часа.

«Интересно, – подумала Мирослава, – почему Владимир Филиппенко не перевёз семейство поближе к Старому городу? Всё дело в деньгах или он испытывает привязанность к рабочей Безымянке?»

Когда-то именно в этом районе были сосредоточены и все промышленные предприятия города, и научные центры. А вот культурные объекты практически все были возведены в черте Старого города. Правда, зелёными насаждениями не был обижен ни один район. И Мирослава, пока ехала, успела полюбоваться зеленью парков, скверов и аллей, окрашенных в пору молодого лета во все цвета радуги.

Семья Владимира Васильевича Филиппенко жила в пятиэтажном кирпичном доме довоенной постройки. Эти дома горожане именовали «сталинками». Они имели малую звукопроницаемость и высокие потолки. Может быть, поэтому к ним относились уважительнее, чем к более молодым, если так можно выразиться, хрущёвкам. Находились и те, кто не соглашался менять своё жильё в «сталинке» на квартиры в новых домах современной застройки. Возможно, к числу этих людей относился и сын ветерана.

Мирослава остановила свою «Волгу» возле бровки, прижавшись к тротуару. Она обошла дом, отыскала нужный подъезд. От проникновения непрошеных гостей подъезд защищал домофон. Детектив не стала нажимать на его кнопки. Заметив женщину с тяжёлой сумкой, Мирослава отошла от подъезда и принялась изучать фигурки, расставленные на детской площадке. А вот заметив длинноногого парня с кипой пёстрых рекламных изданий, сразу поспешила за ним и вскоре была в подъезде. Поднявшись на четвёртый этаж, она нажала на кнопку звонка. Дверь открылась через минуту.

– Привет, – проговорил парень в футболке и джинсах, – ты чего не…

Подросток осёкся.

– Вам кого? – спросил он.

– Филиппенко, – улыбнулась Мирослава.

– А папы нет дома, – проговорил парнишка недоумённо.

– Собственно, мне и не нужен папа, – продолжая мягко улыбаться, ответила Мирослава. – Мне нужен Филиппенко Паша. А насколько я понимаю, это ты.

– Но я ничего не знаю!

– А разве я о чём-то спросила?

– Нет, но вы же из полиции?

– Я детектив.

– Нас с папой уже спрашивали!

– Давай войдём в квартиру, – Мирослава мягко затолкнула парня в прихожую и спросила: – Где тут у вас можно спокойно поговорить?

– Так я же вам говорю, нас уже допрашивали!

– Прямо-таки допрашивали?

– Ну, типа того.

В результате они оказались на кухне.

Мирослава села на стул и попросила:

– Налей мне немного воды.

Павел вздохнул и спросил:

– Вы минералку местную пьёте?