Ольга Гаврилина - Ариведерчи, Верона! [litres]

– И дело даже не в том, что он не просто некрасив, а даже неприятен, а она молода и привлекательна, – поддержала его Дана. – Бывают и такие случаи. А в том, что я не вижу в нем ничего экстраординарного, что могло бы заинтересовать такую девушка, как Тереза. Ни ума, ни богатства, никаких других преимуществ.

– Ну, про все преимущества ты можешь не знать, – хмыкнул Стефано.

– Значение достоинства, о котором ты говоришь, сильно преувеличено, – вставила Дана.

– Не сбивайте с мысли! – потребовала Лола. – Давайте пока примем предположение, что какое-то время они были близки. – Дана и Стефано несогласно насупились. – Отношения и любовь бывают разные, это может быть любовь-жалость, любовь-уважение, даже любовь-страх, ну, и не забывайте, что он был ее начальником, наконец. Возможно, он начал строить планы, хотел разойтись с женой, а тут появляется Трифоне, и все. Жизнь для Умберто обрывается.

– Тогда он должен был бы убить одного Трифоне, – опять влезла Дана.

– Вовсе не обязательно! Скорее всего, Тереза дала понять Умберто, что она с ним не будет никогда! Это жест отчаяния человека, который осознал, что эти двое будут жить в том же городе, что и он, и у него на глазах наслаждаться друг другом!

– Да, тебе бы романы писать! Психологиня, ты наша! – сострил Стефано.

– Если бы ты видел, как Умберто слезами заливался, ты бы так не сказал! – поддержала начальницу Дана. – У меня эта сцена…

– Перед глазами стоит! – закончили за нее хором Лола и Стефано.

Все захохотали.

Провожаемые завистливыми взглядами коллег, они подошли к своей машине и расположились в салоне «Ниссана».

– Давайте готовить эфир. Но про Умберто информацию попридержу, а выдам в нашей программе, – заявила Лола.

– Не затянешь со временем? Если кто-то из представителей СМИ подсуетится и узнает? – засомневался оператор.

– А что узнает-то? Рыдания Умберто только мы видели, так что пока его никто и не подозревает.

– Ну ладно, тебе виднее. А если расскажешь про его любовь, как нам сегодня, наш эмоциональный народ сразу проникнется, и мы наберем кучу просмотров!

– Сейчас все на Армандо сосредоточились, – подала голос Дана, читая очередное сообщение.

– Это верно, и мы его тоже в репортаже из вида не выпустим. А вот в курсе ли СМИ, что конкретно обнаружено на красильном заводике, или это сможет стать гвоздем нашей сегодняшней трансляции, мы сможем узнать только после эфира.

Дану решено было оставить в Вероне, а Лола и Стефано рванули в Рим готовить программу «Четверая кассация».

Помощница с радостью перебралась в гостиницу, заявив, что не хочет одна ночевать в чужом доме с огромным парком и пустыми виллеттами.

Лола договорилась с техниками, чтобы на время их отсутствия Дане отдали студийную машину, если вдруг понадобится срочно куда-то ехать, чтобы не упустить нить расследования.

– Так будет лучше. Если события начнут развиваться, ты должна быть близко и наготове, – пояснила Лола.

Накануне вечером они просмотрели все записи скрытой камерой, которую Лола вела «где надо и где не надо», как сказал бы Никола, и выбрали кое-что для показа на передаче.

К сожалению, ничего из увиденного не натолкнуло их на новые выводы и не дало возможности представить экстраординарные гипотезы.

Стефано проспал почти всю дорогу к Риму, а Лола включила негромкую музыку и думала о том, что наконец-то она увидит Николу.

На полпути они остановились передохнуть, и Стефано, потянув застывшие мышцы, сразу предложил пообедать.

– А я уж подумала, не заболел ли ты? Но теперь вижу, что все в порядке, – съехидничала Лола.

Остаток пути они проделали очень быстро и без пробок. В Риме Стефано милостиво согласился пересесть в такси, и Лола уже радостно въезжала в ворота Николиной виллы.

Он ждал ее на крыльце и, как только металлические створки начали медленно разъезжаться, скатился по лестнице, заскрипел быстрыми шагами по гравию.

Лола не выдержала, тут же бросила машину на полдороге, выскочив прямо в объятия Николы.

– Наконец-то любовь моя вернулась! – Кажется, он не рассчитал своих чувств и сжал ее так сильно, что у Лолы хрустнула какая-то косточка.

– Ой! – только и смогла пискнуть она.

– Даже не представлял, что так можно скучать! – горячо прошептал он и поцеловал ее властно и долго.

Где-то высоко на фоне сумеречного неба закружились разлатые макушки пальм, Лола прикрыла глаза и в одно мгновение забыла все на свете, ощущая только повелительный необузданный зов любви.