Чингиз Абдуллаев - Обычай умирать

— Вам придется заплатить, — предупредила девушка.

Он согласно кивнул.

Когда они прилетели в Москву, их уже ждала его машина. Дронго предложил подвезти свою спутницу, но она отказалась, сказав, что поедет на служебной машине. Он не стал настаивать. На прощание, сменив дружеское «ты» на официальное «вы», Наира спросила:

— Вы собираетесь поехать в колонии?

— Обязательно, — ответил Дронго, садясь в свою машину.

Больше не было сказано ни слова.

Интерлюдия

Генерал Богдановский молча слушал доклад полковника Савченко. Когда тот закончил, он спросил:

— Больше ничего?

— Они вернулись сегодня ночью в Москву, — доложил полковник. Он посмотрел на часы и поправился: — Вернее, вчера, ведь сейчас второй час ночи.

— Вы все время вели за ними наблюдение?

— Конечно. Я дал указание не оставлять их одних ни под каким видом. Хотя я полностью доверяю майору Рахимовой. Она уже много раз доказывала свой профессионализм. И свою компетентность.

— Только не в паре с этим типом, — возразил генерал. — Не забудьте, как глупо она подставилась, когда пыталась сыграть роль сестры Шовдыгова. Семен Абрамович особо предупредил нас. Этот ваш Дронго исключительно опасен. Он может заметить то, чего не замечает никто другой. Еще раз проанализируйте их беседу. Поговорите с Рахимовой, может, она что-то заметила. Передайте материалы Штейману, пусть он их тоже просмотрит. Вы обратили внимание, как быстро и точно этот Дронго сумел вытащить информацию у бывшей жены Шовдыгова? Каждое слово, которое произносится в его присутствии, каждая фраза, каждое выражение лица может помочь ему увидеть нечто исключительное.

— Поляков сознательно обходил тему Турции, выполняя наши указания, — пояснил Савченко, — поэтому Дронго легко получил эту информацию.

— Я предлагал ему поехать в Турцию, но Дронго считает, что именно здесь сможет найти ответы на свои вопросы.

— Он мог там оказаться очень не к месту.

— Но тогда портил бы игру другим спецслужбам, а не нам, — отрезал Богдановский.

— В любом случае претензии были бы к нам.

— Я это помню, — нахмурился генерал, — и мы с вами сейчас очень рискуем. Любой промах, и мы в лучшем случае останемся без званий и пенсий. А меня почему-то такой вариант не устраивает. Я даже думаю, что напрасно согласился на этот ненужный эксперимент. Как ни неприятно об этом говорить, но нам необходимо было сразу получить согласие на ликвидацию Дронго и его напарника. Так было бы гораздо спокойнее.

— Наши аналитики считали это самым худшим вариантом, — напомнил полковник, — учитывая Блехермана и его связи. Израильтяне могли просчитать варианты. Все варианты, Алексей Федорович, о которых мы знаем. Семен Абрамович тоже категорически возражал.

— Они так похожи, — в сердцах произнес генерал, — оба не от мира сего. Как будто вдвоем прилетели с другой планеты. Наверное, у англичан или американцев тоже есть такие чудаки.

— Вы сами говорили, что Штейман был вашим наставником, — улыбнулся Савченко. — Он ведь самый опытный аналитик.

— Говорил. И сейчас говорю. Но все эти аналитики немного чокнутые. Ладно, давайте о деле. Что там еще было в Нальчике?

— Они поговорили с семьей Захохова, поужинали и выехали в аэропорт. Наши сотрудники все время держали их под своим контролем.

— Майор Рахимова знала, что за ними ведется наблюдение?

— В интересах дела решено было не сообщать ей об этом. И сотрудники, следившие за ними, были ей незнакомы, мы подключили местное управление. Но она наверняка догадывалась.

— Вчера она поднималась к нему в квартиру, — вспомнил Богдановский, — хотя там был еще и этот латыш Вейдеманис. А сегодня она не заходила к нему в номер?

— Нет. Они взяли номера на разных этажах. Хотя им предлагали смежные номера, она почему-то отказалась.

— Женщина, — хмыкнул Алексей Федорович. — Неужели она боится, что он может полезть к ней в номер?

— Не думаю. Скорее из предосторожности, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания.

— А как там его напарник? Что сегодня делал Эдгар Вейдеманис?

— Ничего. Просто сидел дома. Никуда не выходил и никому не звонил.

— Ждал возвращения своего друга?

— Очевидно. Во всяком случае, мы наблюдаем и за ним.

— Правильно делаете. Что дальше? Они разговаривали со Штаркманом?

— Дронго позвонил ему из своего автомобиля и сообщил, что летал в Нальчик.

— Когда был уже один? — уточнил Богдановский и покачал головой: — Он это делает нарочно, чтобы показать нам свою осведомленность. Он понимает, что мы слушаем все их разговоры, и нарочно позвонил Штаркману по обычному телефону из машины. Мог бы и лично заехать. Опытный профессионал должен был так поступить.