Инна Бачинская - Браслет с Буддой

– Что это?

– Посмотрите внимательнее, Игорь Семенович.

– Посмотрел. Я не знаю, что это. Никогда раньше этого не видел.

– То есть вы утверждаете, что никогда раньше не видели эти предметы?

– Да, я утверждаю, что никогда раньше их не видел.

– Кольцо вам тоже незнакомо? Посмотрите внимательнее, Игорь Семенович.

Что-то снова промелькнуло в лице Белецкого – он взял пластиковый кейс с кольцом, поднес к глазам.

– Узнаете? У нас есть свидетели, которые смогут опознать кольцо.

– Узнаю, – сказал Белецкий. – Ну и что?

– Кому оно принадлежит, не скажете?

– Не могу сказать точно…

– Ну хоть приблизительно, – сказал капитан, вкладывая в свои слова изрядную порцию яда.

– Я думаю, это кольцо принадлежит моей знакомой…

– Кому именно, не припомните?

– Не припомню.

– Возможно, Полине Андреевне Сличенко?

Белецкий пожал плечами.

– Возможно.

– Сличенко бывала в вашей квартире на Лесопарковой?

– Я не вижу, почему это должно вас интересовать.

– А почему вы не вернули ей кольцо?

– Я не знал, чье оно.

– А может, некому было возвращать? Вам известно, что двадцать седьмого июля Сличенко была убита. Задушена.

– Известно. Все банковские знали. Ну и что? Что вы хотите этим сказать? Что это я ее убил? – Белецкий лез напролом.

– Я этого не сказал. А скажите, Игорь Семенович…

Капитану не удалось закончить фразу, так как взорвался его мобильный телефон. Звонил дежурный.

– Я занят, – сказал капитан. – Что у тебя?

Дальше он молчал и только слушал. Придвинул к себе листок с именами друзей Белецких. Попросил повторить фамилию. Взглянул на Белецкого.

– Что? – спросил тот.

– К сожалению, Игорь Семенович, я вынужден прервать нашу беседу, – капитан поднялся. – Я распоряжусь вернуть вам мобильный телефон, можете позвонить адвокату.

– Кто вам позвонил? – спросил капитан Астахов участкового.

– Вот она, – молодой парень указал на пожилую женщину, сидевшую в прихожей на табурете. – Милита Олеговна. Из двадцатой квартиры. В девять пятнадцать утра.

Коля представился. Спросил:

– Как вы попали в квартиру, Милита Олеговна?

– Собирала деньги на елку во дворе, позвонила несколько раз… Свет горит, я видела с балкона, прибиралась там и увидела. Я живу этажом выше, – она ткнула пальцем в потолок.

– Во сколько это было, не помните?

– Во сколько? Ну… Во сколько, как увидела с балкона, так сразу и пошла… – Она сосредоточенно смотрела на капитана, речь ее была невнятной, она с трудом подбирала слова.

– Лисица! – позвал капитан. – Есть у тебя что-нибудь? Валерьянка?

– Как вы себя чувствуете, Милита Олеговна?

– Как… не знаю, – она все так же пристально смотрела на капитана. – Зашла, а он там лежит…

– Как вы попали в квартиру?

– Она открыла…

– Она – это кто?

– Соня, его жена, и открыла. Я говорю, собираю на елку, а она смотрит и молчит. Потом отступила, и я вошла. В прихожей разглядела, что она вся в крови… Соня, спрашиваю, а у самой ноги подкашиваются, что случилось? Где Слава, а она показывает рукой на кухню… Я туда, вижу… батюшки-светы! Слава лежит весь в крови, а рядом пистолет… – она всхлипнула. Подскочивший Лисица протянул ей стакан; резко запахло валерьянкой.

– Когда это было, не помните?

– Помню! В девять утра. Как увидела свет, так и пошла… сразу. Я говорю, Сонечка, деточка, что случилось? Это он сам себя? Почему? А она отвечает: тетя Миля, я убила Славу… А голос такой мертвый, и тоже вся в крови… И стала падать на меня. Я как закричу! Кое-как привела ее в гостиную, усадила на диван… Соня, говорю, очнись! Что случилось? А она смотрит, как будто не понимает, и молчит. А я не знаю, то ли «Скорую», то ли еще кого… Голова кругом, руки трясутся. В сторону кухни посмотреть боюсь… Потом сообразила, что надо участковому, Андрюше, он у нас дельный парень. Не понимаю, они так хорошо жили… Слава, конечно, постарше, солидный… а Сонечка совсем девочка… и вдруг такое! Уму непостижимо…

…Капитан Астахов обошел труп мужчины, лежащий около кухонной двери. Присел на корточки. Мужчина лежал на спине, разбросав руки и запрокинув голову; блекло-голубые глаза его смотрели в потолок. Он был застрелен. Как понял капитан, было произведено не меньше двух выстрелов в живот. Возможно, больше. Кровь на рубашке и на полу подсохла и почернела. Небольшой пистолет с отделкой из красного дерева валялся на полу рядом.