Владимир Першанин - Мы умрем в один день [сборник]

Мы подсчитали оставшиеся запасы. Банок пятнадцать консервов, немного крупы и картошки, две буханки заплесневевшего хлеба.

— Праздник кончился, — мрачно подытожил Челнок, — будем жрать суп со скумбрией. Хорошо, хоть спирт остался. Неделю продержимся.

— Не знаю, что вы дальше собираетесь делать с вашей бомбой, — сказал я, — но о собственных шкурах нам придется заботиться очень усиленно. Например, начать с того, что обойти остров и установить постоянное наблюдение за морем. А спирт лучше спрятать подальше.

— Узнаю голос нового капитана, то бишь майора, — ухмыльнулся Челнок, — мы без начальства не могем!

— Заткнись, — посоветовала Лариса, — скажи спасибо, что за тебя кто-то мозгами шевелит. Не будем подчиняться кому-то одному, — подохнем все.

— Я ничего, — Челнок прижал перебинтованную руку к груди, — Славка мне очень даже импонирует. Особенно если похмелиться даст.

Все засмеялись. Правда, веселья в этом смехе не слышалось. Радоваться было нечему.

— Что будем делать с Костей? — спросил я.

— Похороним в море, чтобы его больше никто не тревожил.

Лариса, видимо, приняла решение заранее. Остальные промолчали. В этом вопросе ее слово было решающим.

Мы зашили тело Кости Малова в запасной парус и привязали к ногам камень. Я отвел яхту на середину залива. Глубина, судя по всему, была большая, базальтовые стены уходили отвесно в воду. Я вопросительно посмотрел на Ларису.

— Если хочешь, можно дальше в море.

— Не надо. Давай здесь. Хоть буду знать, где его могила.

Парусиновый кокон с плеском исчез в воде. Лариса, закусив губу, пошла вниз, в свою каюту.

Я почувствовал облегчение. По крайней мере, одну проблему мы решили, хотя она была наименее сложной из всех.

Людей на острове не оказалось. Каменистый, почти лишенный растительности, вряд ли он представлял интерес для отдыхающих, особенно в последние годы, когда их количество значительно поубавилось.

Тем не менее, люди здесь иногда появлялись. Мы нашли следы старых костров, ржавые консервные банки. У рыбаков или отдыхающих мы подозрения не вызовем. Хуже, если на острове бывают пограничники. В любом случае, бомбу следовало спрятать на берегу.

После долгих поисков мы подыскали расселину в скале, нечто вроде узкой пещеры, куда с большим трудом втащили контейнер с бомбой. Я поднял крышку и откинул слой освинцованной фольги. Окрашенная в защитный цвет, металлическая болванка лежала на специальных амортизаторах. На внутренней стороне крышки был наклеен лист плотной бумаги с ярко-красными буквами «Осторожно, радиация!». Ниже шла инструкция из полутора десятков пунктов, половина которых начиналась со слова «запрещается». Запрещалось груз резко опускать, хранить близ источников тепла, в сырости, срывать пломбы, и разбирать вне заводских условий. Еше на одном вклеенном листке указывалось, что изделие КР-2410 обладает мощностью 6, мегатонн.

Ящик с активатором мы спрятали в другой пещере, метрах в ста от бомбы. Я заглянул и в него. Те же предостерегающие надписи, освинцованная фольга и номерной знак.

И все же я проглядел самое главное. Наверное, слишком нервничал. Будь я в то утро внимательнее, судьба всех нас и «Марии», возможно, сложилась бы по-другому.

— За сколько вы купили все это хозяйство? — спросил я Вадима, когда мы возвращались к яхте.

— Точно не знаю. А тебе не все равно?

— За сколько купили — все равно. А за сколько продавать будете, интересно узнать.

— Твою долю ты знаешь. Костя тебе сказал, полтора лимона.

— И плюс командировочные? — усмехнулся я ему в лицо.

Лариса, которая шла впереди, обернулась к нам.

— Слава прав. После смерти Кости многое изменилось. Доля меняется тоже. Мы все в равном положении, и доля каждого должна быть одинаковой.

— Кроме Анжелы, — уточнил Челнок.

— Да, кроме Анжелы. В случае удачи, мы ей, конечно, подкинем, сотню-другую тысяч, чтобы молчала. Но основную сумму разделим на четверых.

— Минус затраты, — сказал Лиманский, — мы с Костей вкладывали в покупку свои деньги.

— Ну и сколько лично ты своих денег вложил?

— Надо сосчитать.

— Уж ты-то всегда считать умел, — усмехнулась Лариса, — не верти хвостом.

— Может, миллионов семь-восемь.

— Брешешь! — не выдержал Челнок, — почти все деньги были Кости.

— А его сейчас не спросишь, — закончила Лариса. — Хорошо, будем считать, что отношения мы выяснили. Теперь главное — найти покупателей.

На обед Анжела сварила суп из консервов.